ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Он выглядел теперь гораздо старше, возмужал: красивое, с тонкими чертами лицо огрубело – должно быть, немало тягот выпало на его долю за последнее время; глаза потемнели, словно и он тоже познал боль и страдание; на щеке – шрам, которого прежде не было. Гай осторожно прижал к себе малыша, и лицо его просветлело.
– Мой сын… – прошептал он, пристально вглядываясь в сморщенные черты младенца, – первенец… – Даже если он женится на той римлянке, думала Эйлан, это мгновение принадлежит только ей.
Бледно-голубые блуждающие глаза новорожденного поймали взгляд отца и, казалось, застыли на его лице. Гай крепче прижал к себе сына, как бы защищая малютку от невидимой опасности. Черты его смягчились; он забыл про все на свете и только смотрел и смотрел на мальчика, словно готов был бросить вызов всему миру, лишь бы уберечь от невзгод этого крохотного человечка, который лежал у него на руках, такой доверчивый и беспомощный. Эйлан еще ни разу не видела Гая более счастливым – даже когда они вместе лежали под сенью деревьев. Его лицо светилось любовью Бога-Отца.
– Как ты будешь жить в этом мире, малыш? – прерывистым шепотом произнес Гай. – Как мне защитить тебя? Смогу ли я выстроить для тебя дом, где ты будешь в безопасности? – Отец и сын надолго замерли, глядя друг другу в глаза, словно вместе размышляли о будущем. Затем малыш вдруг икнул и стал сосать большой палец.
Гай перевел взгляд на Эйлан, и, наблюдая, как он осторожно и нежно укладывает ей малютку на изгиб локтя, молодая женщина поняла, что, несмотря на измученный и бледный вид, для Гая она Богиня.
– Ну, как тебе наш сын, дорогой? – ласково спросила Эйлан. – Я дала ему имя Гауэн, как звала тебя твоя мать.
– Чудесный ребенок, Эйлан. – Голос у Гая дрожал. – Как мне благодарить тебя за такой великий дар?
«Давай убежим вместе! – кричало ее сердце. – Увези нас обоих туда, где мы все сможем жить спокойно и будем свободными!» В отблесках лампы зловеще сверкнуло кольцо с печаткой на пальце у Гая, как бы напоминая Эйлан, что на этом свете нет земли, неподвластной могуществу Рима.
– Создай мир, в котором ему не будет грозить опасность, – вторила она словам Гая. Эйлан припомнилось ее видение: в этом ребенке кровь Дракона и Орла слилась с кровью предков Мудрых; его потомки спасут Британию. Но чтобы это произошло, их сын должен выжить и стать мужчиной.
– Порой я начинаю сомневаться, возможно ли такое вообще. – Взгляд Гая застыл, как бы устремленный в глубь своей души, и Эйлан опять заметила в его глазах мрачные тени.
– С тех пор, как мы расстались, ты побывал в сражениях, – нежно промолвила она, – вряд ли этот шрам ты получил в Лондинии… Расскажи мне.
– Ты слышала что-нибудь о битве на горе Гравпий? – Голос Гая зазвучал резче. – Так вот, я тоже там сражался. – Он начал рассказывать, подробно, образно. Эйлан слушала его с содроганием, преисполненная ужаса, жалости и страха.
– Я знала, что произошло какое-то трагическое событие, – тихо промолвила она, когда Гай закончил свой рассказ. – Как-то ночью, после Лугнасада, светила полная луна, и я вдруг почувствовала, что тебе грозит опасность. Весь следующий день меня преследовали кошмары, но с наступлением ночи беспокойство улеглось. Тогда я решила, что ты, наверное, сражался в какой-то битве, но выжил, ведь тревоги я больше не испытывала! Ты – частичка моей души, любимый. И если бы ты погиб, я обязательно почувствовала бы это!
Гай машинально взял Эйлан за руку.
– Да, верно. Мне тоже снилось, что я лежу в твоих объятиях. Ты живешь в моем сердце, Эйлан. Оно всегда будет принадлежать только тебе. Ты – мать моего первого сына! Но… – Голос у него сорвался. – Я не могу официально признать его. Я не могу жениться на тебе! – Гай взглянул на малыша. – Не зная, что случилось с тобой, я ругал себя за то, что мы не убежали вместе, когда у нас была такая возможность. С тобой жизнь в изгнании мне не была бы в тягость, но как бы это отразилось на тебе, на нем? – Гай коснулся щеки сына. – Он такой маленький, такой хрупкий… Мне кажется, я своими руками задушил бы того, кто попытался бы его обидеть! – Он перевел взгляд на Эйлан и покраснел, как бы стыдясь своих чувств. – Ты сказала, чтобы я создал мир, в котором ему не будет грозить опасность. В данной ситуации я вижу только один способ. Но ты должна быть такой же мужественной, как римская матрона периода республики. – Ни сам Гай, ни Эйлан не удивились такому сравнению – уже не одно поколение Римом правили великие императоры, но, когда требовалось привести пример добродетели, римляне вспоминали людей, живших в эпоху республики.
– Значит, ты собираешься жениться на своей римлянке, – проговорила Эйлан и опять заплакала.
– У меня нет выхода! – воскликнул Гай. – Неужели ты не понимаешь? Гора Гравпий была последним оплотом британских племен. Спасение вашему народу могут принести только правители, в которых течет кровь римлян и британцев, такие, как я, например. Но добиться власти в мире римлян я смогу, лишь породнившись с семьей, которая занимает высокое положение в римском обществе. Не плачь, – взмолился Гай прерывающимся голосом. – Мне так больно видеть твои слезы, девочка моя. Подумай о нем. – Он жестом указал на спящего малыша. – Ради него мы вынесем все, что нам суждено пережить.
«Тебе не придется страдать так, как мне, – думала Эйлан, пытаясь сдержать слезы, – ты никогда не познаешь боль того, что я уже выстрадала!»
– Ты не будешь всю жизнь одна, обещаю тебе, – сказал Гай. – Я приеду за тобой, как только это станет возможным. И, – добавил он, пряча глаза, – ты ведь знаешь, у римлян разводы встречаются сплошь и рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
– Мой сын… – прошептал он, пристально вглядываясь в сморщенные черты младенца, – первенец… – Даже если он женится на той римлянке, думала Эйлан, это мгновение принадлежит только ей.
Бледно-голубые блуждающие глаза новорожденного поймали взгляд отца и, казалось, застыли на его лице. Гай крепче прижал к себе сына, как бы защищая малютку от невидимой опасности. Черты его смягчились; он забыл про все на свете и только смотрел и смотрел на мальчика, словно готов был бросить вызов всему миру, лишь бы уберечь от невзгод этого крохотного человечка, который лежал у него на руках, такой доверчивый и беспомощный. Эйлан еще ни разу не видела Гая более счастливым – даже когда они вместе лежали под сенью деревьев. Его лицо светилось любовью Бога-Отца.
– Как ты будешь жить в этом мире, малыш? – прерывистым шепотом произнес Гай. – Как мне защитить тебя? Смогу ли я выстроить для тебя дом, где ты будешь в безопасности? – Отец и сын надолго замерли, глядя друг другу в глаза, словно вместе размышляли о будущем. Затем малыш вдруг икнул и стал сосать большой палец.
Гай перевел взгляд на Эйлан, и, наблюдая, как он осторожно и нежно укладывает ей малютку на изгиб локтя, молодая женщина поняла, что, несмотря на измученный и бледный вид, для Гая она Богиня.
– Ну, как тебе наш сын, дорогой? – ласково спросила Эйлан. – Я дала ему имя Гауэн, как звала тебя твоя мать.
– Чудесный ребенок, Эйлан. – Голос у Гая дрожал. – Как мне благодарить тебя за такой великий дар?
«Давай убежим вместе! – кричало ее сердце. – Увези нас обоих туда, где мы все сможем жить спокойно и будем свободными!» В отблесках лампы зловеще сверкнуло кольцо с печаткой на пальце у Гая, как бы напоминая Эйлан, что на этом свете нет земли, неподвластной могуществу Рима.
– Создай мир, в котором ему не будет грозить опасность, – вторила она словам Гая. Эйлан припомнилось ее видение: в этом ребенке кровь Дракона и Орла слилась с кровью предков Мудрых; его потомки спасут Британию. Но чтобы это произошло, их сын должен выжить и стать мужчиной.
– Порой я начинаю сомневаться, возможно ли такое вообще. – Взгляд Гая застыл, как бы устремленный в глубь своей души, и Эйлан опять заметила в его глазах мрачные тени.
– С тех пор, как мы расстались, ты побывал в сражениях, – нежно промолвила она, – вряд ли этот шрам ты получил в Лондинии… Расскажи мне.
– Ты слышала что-нибудь о битве на горе Гравпий? – Голос Гая зазвучал резче. – Так вот, я тоже там сражался. – Он начал рассказывать, подробно, образно. Эйлан слушала его с содроганием, преисполненная ужаса, жалости и страха.
– Я знала, что произошло какое-то трагическое событие, – тихо промолвила она, когда Гай закончил свой рассказ. – Как-то ночью, после Лугнасада, светила полная луна, и я вдруг почувствовала, что тебе грозит опасность. Весь следующий день меня преследовали кошмары, но с наступлением ночи беспокойство улеглось. Тогда я решила, что ты, наверное, сражался в какой-то битве, но выжил, ведь тревоги я больше не испытывала! Ты – частичка моей души, любимый. И если бы ты погиб, я обязательно почувствовала бы это!
Гай машинально взял Эйлан за руку.
– Да, верно. Мне тоже снилось, что я лежу в твоих объятиях. Ты живешь в моем сердце, Эйлан. Оно всегда будет принадлежать только тебе. Ты – мать моего первого сына! Но… – Голос у него сорвался. – Я не могу официально признать его. Я не могу жениться на тебе! – Гай взглянул на малыша. – Не зная, что случилось с тобой, я ругал себя за то, что мы не убежали вместе, когда у нас была такая возможность. С тобой жизнь в изгнании мне не была бы в тягость, но как бы это отразилось на тебе, на нем? – Гай коснулся щеки сына. – Он такой маленький, такой хрупкий… Мне кажется, я своими руками задушил бы того, кто попытался бы его обидеть! – Он перевел взгляд на Эйлан и покраснел, как бы стыдясь своих чувств. – Ты сказала, чтобы я создал мир, в котором ему не будет грозить опасность. В данной ситуации я вижу только один способ. Но ты должна быть такой же мужественной, как римская матрона периода республики. – Ни сам Гай, ни Эйлан не удивились такому сравнению – уже не одно поколение Римом правили великие императоры, но, когда требовалось привести пример добродетели, римляне вспоминали людей, живших в эпоху республики.
– Значит, ты собираешься жениться на своей римлянке, – проговорила Эйлан и опять заплакала.
– У меня нет выхода! – воскликнул Гай. – Неужели ты не понимаешь? Гора Гравпий была последним оплотом британских племен. Спасение вашему народу могут принести только правители, в которых течет кровь римлян и британцев, такие, как я, например. Но добиться власти в мире римлян я смогу, лишь породнившись с семьей, которая занимает высокое положение в римском обществе. Не плачь, – взмолился Гай прерывающимся голосом. – Мне так больно видеть твои слезы, девочка моя. Подумай о нем. – Он жестом указал на спящего малыша. – Ради него мы вынесем все, что нам суждено пережить.
«Тебе не придется страдать так, как мне, – думала Эйлан, пытаясь сдержать слезы, – ты никогда не познаешь боль того, что я уже выстрадала!»
– Ты не будешь всю жизнь одна, обещаю тебе, – сказал Гай. – Я приеду за тобой, как только это станет возможным. И, – добавил он, пряча глаза, – ты ведь знаешь, у римлян разводы встречаются сплошь и рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189