Визит этот запоздал, но С.Т. это не удивило. Сразу после ареста он послал письмо старым адвокатам его отца и просил их совета. Так как они не очень хорошо разговаривали с ним, когда он был всего-навсего беспутным наследником разоряющегося имения, он вряд ли мог ждать от них энтузиазма по поводу защиты Принца большой дороги. Но у него была в них необходимость: ему надо было позаботиться о Немо и Мистрале. Больше всего он беспокоился об этом, когда, лежа ночью на тюремной койке, он глядел в потолок и гладил голову лежащего рядом на полу волка.
Единственный человек, которому он мог доверить заботу о них, была Ли. Неужели она оказалась настолько жестокой, чтобы выдать его полное имя представителям короны? Но если это сделала не она, то кто? Больше у него никого не было. Он уже поручил ее заботам Сирокко, когда проскользнул той ночью к римским развалинам и поменял коней, послав Честь, Сладкую Гармонию и Голубку в Небесном Прибежище на вороном, поручая их самих тоже Ли, ее практичности и здравому смыслу.
Он верил в нее. Он пытался и не мог вообразить, что она его предала.
Не Ли. Она была честна с ним. И поэтому теперь узнает, что назначена душеприказчицей, исполнительницей последней воли и завещания Софокла Трафальгара Мейтланда, наследницей волка, коня, разных неоконченных картин, разрушенного замка во Франции и банковских счетов в разных городах, разбросанных по всей Англии, если только Корона уже не захватила их. «Помни обо мне, — думал он, — Только помни обо мне теперь и потом».
Когда пришел констебль, С.Т. достал из кармана сложенный листок бумаги, где он записал все банки, позволил надеть на себя наручники, твердо велел Немо оставаться на месте и вышел за стражем из камеры. Он ожидал встретить адвоката в тюремной конторе, но вместо этого его вывели наружу и в сопровождении обоих офицеров повели через улицу, в аллею, мимо конюшни и ворот сада и, наконец, вниз по ступенькам через вход для прислуги в солидный особняк.
Повар и судомойки выстроились вдоль стены и смотрели во все глаза, когда С.Т. и констебли проходили через кухню.
— Смотри не поймай мух языком, Лэйси, — проворчал один из констеблей, давая самой младшей служанке дружеский подзатыльник.
Она присела.
— Нет, сэр, мистер Динтон! Только не я!
С.Т. посмотрел на нее мимоходом и улыбнулся уголком рта. Она захихикала и снова присела, а повар прошипел приказ возвращаться к работе. Констебли взобрались по узкой лестнице с С.Т. посередине. На площадке их встретила суровая домоправительница.
— Сюда, — угрюмо произнесла она и открыла дверь в уютную библиотеку. Занавески окон, выходящих на улицу были задернуты, их красивая парча не пропускала света, но огонь, ярко горевший в камине, и уставленный свечами подсвечник хорошо освещали комнату.
— Мистер Динтон и мистер Грант будут ждать в маленькой гостиной, — объявила домоправительница.
— Как… оставить его здесь одного? — возразил Динтон.
— Вам приписано приковать его к столу, — сказала она раздувая ноздри, как если бы простое повторение этого приказа оскорбляло ее. Она подождала, пока бормочущие себе под нос констебли усадили С.Т. и приковали оба его запястья к ножке стола.
— Я хочу только сделать завещание, — пробормотал он, — я не понимаю, из-за чего такие сложности.
Домоправительница высокомерно посмотрела на него и, проводив констеблей из комнаты, с шумом захлопнула ее. Он услышал их шаги, когда они пересекали холл, и затем звук другой захлопнувшейся двери. Туфли домоправительницы застучали по полу дальше.
Он ждал. Это было слишком сложно и хлопотно для встречи обычного преступника с его советниками защиты.
Другие шаги приблизились к двери, тяжело ступающие по скрипучим половицам холла. С.Т. откинулся на стуле, распрямился, он чувствовал себя смущенным и решил не показывать этого.
Массивный человек, открывший двери и тяжело протопавший в библиотеку, был С.Т. совершенно незнаком. С.Т. сидел глядя на него и ждал представления, считая, что его личность достаточно установлена.
Какое-то время представительный мужчина смотрел на С.Т.; оглядывая его подробно, как какую-то вещь на рынке, прошелся направо, налево под жалобный скрип пола, сопровождавший каждый его шаг. Хотя у него была полная фигура, его бирюзовый шелковый камзол имел модный покрой, а галстук был безупречен.
Он остановился, выдвинул вперед нижнюю губу, руки он держал в карманах жилета.
— Не хотите ли осмотреть мои зубы? — сухо спросил С.Т.
— Не будьте нахалом.
Наручники С.Т. звякнули об его стул, когда он сжал кулаки.
— Тогда не глазейте на меня, как деревенщина в королевском зверинце. Я хочу, чтобы вы составили мое завещание, прежде чем мы заговорим о суде.
Выпуклые глаза опустились.
— Я Клэйборн, — объявил он ледяным тоном. С.Т. поднял подбородок и нахмурился. Он смотрел на гордую внушительную фигуру, тяжелые челюсти, массивные плечи. Это так поразило его, с такой силой, что он растерянно произнес:
— Боже мой! — и закинув голову рассмеялся мрачным смехом, — Клэйборн! То-то, решив, что вы мой адвокат, я подумал, что вы слишком разодеты для такого дела.
Эрл Клэйборн, советник нескольких министерств, фаворит короля и главная действующая сила в казначействе, казалось, не понял юмора этого недоразумения. Его широкий рот презрительно искривился.
— Поосторожнее со своими вольностями.
С.Т. подозрительно глядел на него.
— Какого черта нужно от меня казначейству? — он искоса посмотрел вверх и лукаво усмехнулся. — Может, вы хотите назначить меня генерал-грабителем для сопровождени ваших сундуков? Я охотно соглашусь, но не думаю, что вам нужна помощь любителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131