— Залезай, — сказал он, подставляя ей руки.
— Да кто ЭТО? — вопросила Ли, разглядывая замурзанную фигурку.
Он не ответил. После того, как девушка плюхнулась в седло и, как смогла, расправила юбки, сидя по-мужски, он подвел вороного к Ли.
— Голубка Мира, — сказал он, чуть наклоняя голову.
— Леди Ли Страхан.
Девушка изобразила поклон и шмыгнула носом.
— Очень приятно познакомиться, — сказала она, будто их представили друг другу в гостиной, потом чуть слышно ахнула. — Страхан? Вы не… не из Сильверинга?
— Сильверинг принадлежит мне, — сказала Ли. — Я намерена получить его обратно.
Девушка заломила руки.
— Господин Джейми умеет заставить сделать такое, что и не хочешь, — обеспокоенно сказала она. — Что-то ужасное.
Ли бросила на нее холодный взгляд.
— Может, и умеет, — сказала она, — если человек настолько жалок и слаб, что позволяет ему это.
Голубка Мира содрогнулась и снова принялась плакать.
С.Т. захватил в горсть гриву серого негодяя и снова сел верхом, ведя за собой вороного.
Ли пустила своего гнедого рядом.
— Она одна из них, — она взглянула в сторону Голубки Мира. — Одна из его.
— Теперь уже нет, — ответил он. Ли скептически выдохнула.
— Она это утверждает?
— Это правда! — воскликнула Голубка. — Я молилась и молилась, и слепота спала с меня. Господин Джейми все же не смог сделать чуда, он не смог превратить кислоту в воду. Мистер Бартлетт знал. Он с самого начала это знал. — Тут она внезапно нахмурилась. Она посмотрела на С.Т. — Но теперь вы МОЖЕТЕ слышать.
Его губы сжались. Он посмотрел вдаль.
— Это человек — шарлатан. Разве ты этого не видишь, Голубка? Он все это заранее спланировал. Я не собирался устроить ему удобное «чудо».
— Но кислота…
— Бога ради, в кувшинчике была всего лишь ледяная вода. Кислота у него была где-то еще — может, в рукаве. Я бы этому не удивился.
Голубка удивленно уставилась на него.
— Но тогда… Вам вовсе и не было плохо! — Она наморщила лоб. — Всё это время вы могли слышать! А Девственность, Нежная Гармония и я так о вас заботились! Прошло целых пять дней, а вы нам ничего и не сказали. Это не по-доброму — не сказать мне! Я думала — это моя вина. Я думала, мне не хватило веры для чуда.
— Не по-доброму! — яростно вскричала Ли. — Не по-доброму?! Как можно винить его за то, что он ничего не сказал тебе? Почему он должен был доверять тебе?
— Он мог доверять мне!
— Доверить тебе свою жизнь? Глупая, самонадеянная пустышка! Это не детская игра — пытаться провести сумасшедшего святошу в его собственном логове! Неужели ты думаешь, твой драгоценный господин Джейми не знал прекрасно, что он может слышать? Что это обман, направленный на то, чтобы разоблачить его? Неужели ты думаешь, что он мог спустить это ему с рук, не попытавшись отомстить? Он пользуется такими доверчивыми, как ты. Бессмысленные дурочки — все вы!
Голубка упрямо выпятила нижнюю губку.
— Что, попытаешься отрицать это? — взвилась Ли.
— Я бы не сделала мистеру Бартлетту ничего дурного.
— Только налила ему в ухо кислоту!
— Это было до того, — воскликнула Голубка. — Мистер Джейми меня околдовал! А потом, это ведь была не кислота, разве не так? Это была просто вода. Так что, может быть, мое чудо все-таки совершилось!
Ли отвернулась, не находя слов. Она была бы рада столкнуть Голубку Мира обратно в грязь, но что пользы от этого?
Сеньор наблюдал за ней с легкой улыбкой.
— Ты выбрался оттуда невредимым, — пробормотала она. — Остальное не важно.
Он ухмыльнулся ей в ответ. Надвигающаяся темнота скрывала его лицо.
— О нет, — мягко возразил он. — Самое важное, что я собираюсь уничтожить этого ублюдка. Я готов к этому, и я это сделаю.
18
В Небесном Прибежище спали: мужчины — в своей единственной спальне, женщины располагались в комнатах тех домов, что выстроились вдоль улицы. Некоторые из них допоздна не ложились, молясь о душе Голубки Мира, которая ушла. Господин Джейми каждый день поминал ее в проповеди и плакал, и говорил им всем, чтобы они простили ее за ее слабость. Он никогда не упоминал о мистере Бартлетте, так что все они понимали, что им не следует думать о нем и о том, как учили его покорять его мятежный дух.
Если некоторые из них не повиновались и проводили вечерние часы, вспоминая мистера Бартлетта, его красивое уверенное лицо, «силу», которой обладал пришелец (господин Джейми назвал бы ее заносчивостью, которая погибла вместе с его слухом), тогда им приходилось читать дополнительные молитвы по приказу священника.
Нежная Гармония стояла на коленях на своем матрасе рядом с Девственностью: они обе изо всех сил молились, чтобы им была дарована сила забыть Голубку и мистера Бартлетта, хотя им в свое время было поручено помогать Голубке ухаживать за ним. Нежная Гармония приносила ему еду, а Девственность брила его и следила за его опрятностью. Иногда, когда он равнодушно сидел в кресле, глядя в никуда, взгляды девушек встречались, и Гармония чуть не плакала.
Она пыталась не винить Голубку. Господин Джейми сказал, что они должны ее простить, и сама Голубка была, несомненно, в отчаянии. Все это время она, не переставая плакала, не отходя от мистера Бартлетта, и только повторяла все снова и снова, что, конечно же, у нее было достаточно веры, но получилось что-то не так, а один раз пожалела, что господин Джейми заставил ее это сделать.
И именно на следующий день они исчезли: Голубка и мистер Бартлетт. Гармония и Девственность поднялись на чердак и обнаружили, что он опустел. Они побежали сообщить об этом господину Джейми, но он с улыбкой поведал им, что такова была его воля. Он только не сказал, куда исчезла Голубка и что случилось с мистером Бартлеттом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131