Наконец он закончил. Мне не пришлось спрашивать.– Дым, – сказал Ламанш. – Вокруг ноздрей, в носу и воздушных пазухах.Патологоанатом посмотрел на меня.– Они еще дышали во время пожара.– Да. Еще что-нибудь?– Мертвенная бледность. Вишнево-красный цвет. Угарный газ в крови.– И...– Трупные пятна при надавливании бледнеют и исчезают. Еще не установились. Такое случается только через несколько часов после образования мертвенной бледности.– Да. – Ламанш посмотрел на часы. – Только девятый час. Этот мог бы жить часов до трех или четырех утра. – Он снял латексные перчатки. – Мог бы, но пожарная бригада приехала в полтретьего, значит, смерть произошла раньше. Трупные пятна слишком разнообразные. Что еще?Вопрос остался без ответа. Снизу донесся шум, топот по лестнице. В дверях появился пожарный, красный и запыхавшийся:– Estidecofistabernac!Я мысленно пролистала свой словарь языка Квебека. Нет такого. Взглянула на Ламанша. Прежде чем тот успел перевести, мужчина продолжил.– Есть тут кто-нибудь по имени Бреннан? – спросил он Ламанша.У меня в желудке образовалась пустота.– У нас тело в подвале. Говорят, нужен этот парень, Бреннан.– Я Темпе Бреннан.Мужчина одарил меня долгим взглядом, склонив набок голову и зажав шлем под мышкой. Потом вытер нос тыльной стороной ладони и снова посмотрел на Ламанша.– Можете спускаться, как только начальник даст добро. И прихватите с собой ложку. Там мало что осталось. 3 Пожарный проводил нас вниз и в заднюю часть дома. Здесь большая часть крыши отсутствовала, и мрачное помещение заливал солнечный свет. В зимнем воздухе танцевали частички пыли и сажи.Мы остановились у входа на кухню. Слева я распознала остатки разделочного столика, раковины и нескольких больших кухонных аппаратов. Посудомоечная машина открыта, внутренности черные и расплавленные. Везде обугленные доски, те же гигантские палки, что и в передней.– Держитесь стены, – предупредил пожарный и махнул рукой, исчезая за дверным косяком.Он появился снова через несколько секунд, осторожно двигаясь с западной стороны комнаты. Крышка разделочного столика за ним загибалась вверх, как лакричный фунтик. В ней застыли осколки разбитых бутылок из-под вина и непонятных флаконов разного размера.Мы с Ламаншем последовали за пожарным, прижимаясь к передней стене, держась как можно дальше от центра комнаты, пробираясь мимо обожженной резины, взорвавшихся металлических контейнеров, развороченных пропановых баллонов.Я остановилась за пожарным и оглядела руины. Кухня и примыкающая к ней комната сгорели дотла. Потолка нет, от разделяющей стены остались лишь несколько обугленных досок. Вместо пола зияет черная дыра. Из нее торчит раздвижная лестница. В отверстия видны мужчины в касках, которые подбирают мусор и либо откидывают, либо уносят его.– Там тело, – сказал мой проводник, кивая на дыру. – Нашли, когда начали убирать резину из провала.– Одно или несколько? – спросила я.– Если бы я знал. Это вообще не похоже на человека.– Взрослый или ребенок?Он посмотрел на меня так, будто засомневался в моих умственных способностях.– Когда мне можно туда спуститься?Пожарный взглянул на Ламанша, потом снова на меня.– Все зависит от начальника. Подвал все еще чистят. Мы же не хотим, чтобы что-то раскололо ваш прелестный череп.Его улыбка по замыслу явно должна была получиться обворожительной. Возможно, он даже тренировался перед зеркалом.Мы смотрели, как пожарные внизу крепят доски и тяжело ходят взад-вперед с грузом мусора. Я слышала дружеские подшучивания невидимых людей и звуки перетаскивания чего-то тяжелого.– Они не подумали, что могут уничтожить улики? – спросила я.Пожарный посмотрел на меня так, будто я предположила, что в дом ударила комета.– Там только доски от пола и мусор, который сыплется с первого уровня.– С помощью вашего "мусора" мы могли бы установить последовательность захоронений, – ответила я ледяным голосом, похожим на сосульки, свисающие со стойки. – Или положение тела.Он посуровел.– Там еще могут оставаться очаги возгорания, леди. Вы же не хотите, чтобы вам опалило лицо?Признаю: и правда не хочу.– А о парне можно уже не беспокоиться.Под каской в моем "прелестном черепе" начала пульсировать кровь.– Если жертва так сильно обгорела, как вы говорите, ваши коллеги могут повредить основные части тела.Он заиграл желваками и посмотрел мимо меня в поисках поддержки. Ламанш промолчал.– Начальник может вообще вас туда не пустить, – заявил пожарный.– Мне нужно спуститься сейчас же, чтобы сохранить то, что осталось. Особенно зубы. – Я подумала о малышах. Надеюсь, зубы будут. Много зубов. Все от взрослых. – Если, конечно, что-то осталось.Пожарный смерил меня взглядом с головы до ног, все мои полтора метра с хвостиком и пятьдесят четыре килограмма. Хотя огнеупорная форма скрывала мои формы, а каска прятала длинные волосы, он увидел достаточно, чтобы убедиться, что я принадлежу совсем к другому миру.– Она же не собирается на самом деле спускаться?Мужчина повернулся к Ламаншу за поддержкой.– Доктор Бреннан займется исследованиями.– Estidecolistabernac!На сей раз перевод не понадобился. Пожарный Мачо полагает, что для выполнения этой работы требуется человек с другими половыми признаками.– Пусть вас не волнуют очаги возгорания, – заявила я, глядя ему прямо в глаза. – На самом деле я предпочитаю работать прямо в огне. Так теплее.Пожарный схватился за боковые поручни, перелетел на лестницу и скользнул вниз, даже не дотронувшись до ступеней.Восхитительно. Он тоже умеет показывать фокусы. Представляю, что он наговорит своему начальнику.– Ох уж эти пожарные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108