Где Даниэль Жанно?– Сколько еще младенцев зарежете вы со своим мясником?Уголки ее глаз почти неразличимо дрогнули."Заставь ее говорить".– Ты прикажешь умереть всем своим последователям?Она молчала.– Зачем тебе моя сестра? Остальные перестали слушаться?Мой голос звучал нервно и на две октавы выше, чем обычно.– Она заняла освободившееся место.– Она не верит в Судный день.– Твоему миру приходит конец.– В последний раз, когда я его видела, все шло отлично.– Вы вырубаете леса, чтобы делать туалетную бумагу, и сливаете яды в реки и океаны. Это называется "отлично"?Она подошла так близко, что я видела, как у нее на висках пульсируют жилы.– Умирай сама, если хочешь, но оставь в покое остальных.– Необходимо строгое равновесие. Мне явилось число.– Неужели? И все собрались здесь?Она отошла, но не ответила. Я заметила блеск в ее глазах, точно луч, скользнувший по разбитому стеклу.– Они не придут, Элли. Глаза не поменяли выражения.– Катрин не собирается умирать ради тебя. Она за несколько километров отсюда. В безопасности, со своим ребенком.– Врешь!– Не достичь тебе своего космического равновесия.– Мне посланы знаки. Настал Судный день, и мы восстанем из пепла!Ее глаза казались черными дырами в мерцающем свете. Я узнала взгляд. Безумие.Я собиралась ответить, когда услышала рычание собак. Звук шел из глубины здания.Я отчаянно дернулась, но веревки только туже затянулись. Дыхание превратилось в судорожные всхлипы. Я боролась неосознанно, не думая.Я не могу! Не могу вырваться! А даже если могу, что тогда? Я у них в руках.– Пожалуйста, – умоляла я.Elle смотрела немигающим взглядом.Рычание становилось все громче, я всхлипнула и снова задергалась. Я не сдамся без боя, пусть даже безнадежного.Что делали другие? Я видела разорванную плоть и содранные скальпы. Рычание сменилось лаем. Собаки близко. Я тонула в ужасе.Я извернулась и сумела заглянуть в боковое окно. Сердце пропустило очередной удар. Мне показалось, или снаружи кто-то двигается?"Не привлекай внимания к окну!"Я опустила глаза и повернулась к Elle, все еще дергаясь, но думая только о фигурах на улице. Неужели спасение близко?Elle молча наблюдала за мной. Прошла секунда. Другая. Третья. Я извернулась и украдкой снова заглянула в окно.Сквозь запотевшее, покрытое льдом стекло увидела тень, метнувшуюся слева направо."Отвлеки ее!"Я качнулась назад и уставилась на Elle. Окно находилось слева от нее.Лай раздавался все громче. И ближе."Скажи что-нибудь!"– Гарри не верит в...Дверь отлетела внутрь, загремел голос:– Полиция!По деревянному полу застучали ботинки.Haut les mains!Руки вверх!Рычание и лай. Крики. Визг.Рот Elle превратился в овал, потом в тонкую темную линию. Она вытащила пистолет из складок платья и направила на что-то позади меня.Как только женщина отвела от меня взгляд, я схватилась руками за веревку, подтянула бедра вверх, оттолкнулась ногами и рванулась к ней. Боль пронзила плечи и запястья, тело выгнулось дугой, вырывая руки из суставов. Я взмахнула ботинками и всей силой своего веса ударила Elle по руке. Пистолет полетел в другой конец комнаты, за пределы видимости.Ноги ударились об пол, и я поползла обратно – уменьшить давление на руки. Когда я подняла глаза, Elle застыла на месте, в грудь ей смотрело дуло полицейского пистолета. Одна темная косичка упала и висела на лбу, будто парчовый шарф.На спину мне легли чьи-то ладони, сзади послышались голоса, они обращались ко мне. Потом меня освободили, и сильные руки наполовину донесли, наполовину дотащили меня до кушетки. Пахло морозным воздухом, мокрым деревом и английской кожей.– Calmez-vous, madame. Tout va bien. Успокойтесь, мадам. Все в порядке (фр.)

Мои руки будто налились свинцом, колени расплавились. Хотелось откинуться назад и заснуть навечно, но я попыталась встать.– Ma sceur! Моя сестра! (фр.)

Надо найти мою сестру!– Tout est bien, madame. Все в порядке, мадам (фр.)

Меня уложили обратно на подушки.Снова грохот ботинок. Двери. Выкрики. Elle и Даниэля Жанно уводят в наручниках.– Где Райан? Вы знаете Эндрю Райана?– Успокойтесь. Все будет хорошо.Английский.Я попыталась говорить нормальным голосом.– Райан в порядке?– Расслабьтесь.Потом рядом оказалась Гарри, ее огромные глаза наполнены сонной дымкой.– Мне страшно, – пробормотала она глухим слабым голосом.– Все хорошо. – Я обняла ее онемевшими руками. – Я заберу тебя домой.Гарри опустила голову мне на плечо, я – ей. Потом, вспомнив кое-что из религиозных наставлений детства, закрыла глаза, сцепила перед собой руки и, тихо заплакав, начала молиться за Эндрю Райана. 35 Через неделю я сидела во дворике своего дома в Шарлотте, тридцать шесть экзаменационных работ лежали справа от меня, тридцать седьмая – на столике перед глазами. Небо голубое, как обычно в Южной Каролине, сад – сочно-зеленый. Рядом на магнолии вовсю старается пересмешник.– Восхитительно средняя работа, – сказала я, ставя три с плюсом на голубой обложке и несколько раз обводя оценку.Птенчик поднял голову, потянулся и скользнул за добычей.Коленка постепенно заживала. Небольшой шрамик с волосок на коже – ничто по сравнению с ущербом психике. После ужасов в Энджел-Гуардиане в Квебеке я два дня шарахалась от каждой тени и вздрагивала от каждого звука, в особенности от лая. Потом вернулась в Шарлотт, кое-как пережила остаток семестра. Дни заполняла всевозможными делами, ночами было сложнее. В темноте разум расслаблялся, и приходили видения, которые я подавляла днем. Иногда я спала с включенной лампой.Затрещал телефон, я сняла трубку. Я ждала этого звонка.– Bonjour, доктор Бреннан. Comment ca va? Как дела? (фр.)

– Ca va bien Хорошо (фр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108