– Ничего. Туда ни разу не вызывали полицию.– Записи телефонных звонков?– На подходе.– А что машины? Разве их не регистрировали?– Обе на Гильона. На адрес в Сен-Жовите. Он же платил по страховке.– У Симоне есть водительские права?– Да, бельгийские. Чистые.– Медицинская страховка?– Нет.– Что-нибудь еще?– Ничего.– Кто обслуживал машины?– Похоже, Симоне ездила в город на станцию. Описание совпадает. Она платила наличными.– А дом? Женщина пожилого возраста не может сама заниматься ремонтом.– Там явно жили еще люди. Соседи говорят, пара с детьми появилась несколько месяцев назад. Они видели, как подъезжали и другие автомобили. Иногда в больших количествах.– Может, она взяла квартирантов?Мы повернулись к Гарри.– Ну, знаете, сдавала комнаты?Мы с Райаном дали ей продолжить.– Проверьте объявления в газетах. Или на церквях.– Кажется, она не ходила в церковь.– Может, она распространяла наркотики. Вместе с тем парнем, Гильоном. Вот почему ее убили. Вот почему нет никаких свидетельств.Глаза моей сестры расширились от возбуждения. Гарри увлеклась.– Может, она пряталась.– Кто такой Гильон? – спросила я.– Ни здесь, ни там записей в полиции нет. Бельгийские копы им уже занимаются. Парень жил сам по себе, никто о нем ничего не знает.– Как и о старушке.Мы с Райаном уставились на Гарри. Неплохое замечание. Заверещал телефон, показывая, что линии переключили на вечерний режим работы. Райан посмотрел на часы.– Ну, надеюсь увидеть вас обеих вечером.– И не надейся. Мне надо закончить отчет по Николе.Гарри открыла рот, но, заметив мой взгляд, промолчала.– Все равно спасибо, Райан.– Enchante Приятно было познакомиться (фр.)

, – сказал он Гарри, потом повернулся и вышел в коридор.– Красавчик ковбой.– Даже и не думай, Гарри. В его черной записной книжечке больше имен, чем на желтых страницах Омахи.– Просто смотрю, дорогая. Это еще не запрещено. * * * Хотя было еще пять часов, уже сгустились глубокие сумерки. Фары и уличные фонари светили сквозь падающий снег. Я открыла и завела машину, потом несколько минут чистила окна и ветровое стекло, пока Гарри искала подходящую радиостанцию. Когда я забралась внутрь, мое обычное "Вермонт паблик радио" сменила местная рок-станция.– Здорово, – одобрила Гарри Митсоу.– Она из Квебека, – сообщила я, вывернула руль и дала задний ход, пытаясь выдернуть "мазду" из снежной колеи. – Долго считалась самой крутой.– Я имела в виду французский рок-н-ролл. Здорово.– Да.Передние колеса выскочили на асфальт, и я присоединилась к потоку автомобилей.Гарри слушала песню, пока мы пробирались извилистой дорогой на запад, к Сентервиллю.– Она поет про ковбоя? Mon Мой (фр.)

ковбой?– Да, – ответила я, сворачивая на Вигер. – Наверное, он ей нравится.Мы потеряли Митсоу, когда въехали в туннель Виль-Мари. * * * Через десять минут я уже закрывала дверь своей квартиры. Показала Гарри спальню для гостей и пошла на кухню проверить запасы провизии. Я собиралась навестить "Этуотер маркет" в выходные, так что много не обнаружила. Когда подошла Гарри, я Переворачивала крошечный чуланчик, так называемую кладовую.– Я приглашаю тебя на ужин, Темпе.– Да?– То есть "Обретение внутренней жизни" приглашает тебя на ужин. Я же говорила. Они оплачивают мои расходы. Ну, по крайней мере до двадцати долларов за ужин. Остальное по карточке Гови "Дайнерс клаб".Гови – ее второй муж и, возможно, источник того, что прячется в пакетах "Ниман Маркус".– Почему эта самая "Внутренняя жизнь" оплачивает твою поездку?– Потому что я очень хорошо учусь. На самом деле мне предоставили особые условия. – Она театрально подмигнула, открыв рот и сморщив правую часть лица. – Обычно так не делают, но они правда хотят, чтобы я не теряла оборотов.– Ну, если ты уверена. Чего тебе хочется?– Действовать!– Я имела в виду еду.– Все, что угодно, только не барбекю.Я задумалась.– Индийское?– Катальпа или пайуте?Гарри гикнула. Она всегда любила собственные шутки.– "Индийская звезда" всего в двух кварталах отсюда. Они делают восхитительную хорму.– Ух ты. Кажется, я никогда не пробовала индийской кухни. И уж точно никогда – французско-индийской. В любом случае не думаю, что у нас получится съесть карму.Я только головой покачала.– Я выгляжу так, будто прошла шестьдесят километров пешком, – объявила Гарри, изучая несколько длинных прядей. – Надо провести ремонтные работы.Я пошла в спальню, надела джинсы, взяла ручку с бумагой и зарылась в подушки на кровати. Открыла первый дневник и отметила дату начальной записи: 1 января 1844 года. Выбрала одну из библиотечных книг, нашла раздел, посвященный Элизабет Николе, и посмотрела день ее рождения. 18 января 1846-го. Дядя завел дневник за два года до появления Элизабет.Луи-Филипп Беланже писал твердым почерком, но записи выцвели от времени. Чернила стали темно-коричневыми, кое-где слова расплылись до неузнаваемости. К тому же он говорил на старинном французском и сыпал незнакомыми терминами. Через полчаса у меня застучало в висках, появилось всего несколько заметок.Я откинулась назад и закрыла глаза. В ванной еще лилась вода. Я устала и разочаровалась. Ни за что не прочту это за два дня. Лучше потрачу несколько часов у ксерокса, а потом почитаю дневники на досуге. Копировать материалы Жанно не запрещала. Для оригинала так будет даже лучше, решила я.Искать ответ прямо сейчас нужды нет. В конце концов, в отчете не требуется ничего объяснять. Я видела только то, что было в костях. Опишу свои изыскания и оставлю добрым сестрам теорию. Или вопросы.Может, они не поймут. Может, не поверят мне. Или встретят известия без восторга. Или нет? Повлияет ли отчет на заявку Ватикану?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108