Девушка покончила с собой, утопилась в колодце. И надо ж так сойтись — девушка оказалась племянницей одного из наших. Желе его звали, он несколько лет назад от румын сбежал. Тут он заполыхал весь, видим — не удержат!». «Мели им со мной не пойдете,— говорит,— я сам с этим мерзавцем рассчитаюсь». Ну, мм ночью выступили и пришли в его село. Зашли к Желе в дом, поговорили с его матерью и отцом, поели, отдохнули. Нам сказали, что сборщика налогов но ночам охраняют жандармы. Хозяева дома, в котором он живет, бежали в Болгарию. Желе знал этот дом как свой, потому что мальчонкой играл с детьми бывших хозяев и часто оставался у них ночевать. Ночь была светлая, без луны правда, но все небо в звездах. На первом этаже светилось окно, там спал караул. Надо было управляться тихо, без выстрела, потому что село было большое и жандармов в нем стояло человек двадцать. Сборщик налогов был неженатый, ему прислуживала старая женщина, она и спала и доме. Ясно было, что сборщик запирается изнутри и у него есть оружие, так что, когда мы его пугнем, он будет стрелять и звать на помощь. Мы прихватили с собой и полбидона керосину, на тот случай, чтоб если не доберемся до самого сборщика, хоть дом его поджечь.
В полночь мы подошли к его дому и залегли у ограды. Часового не видно, не видно и людей в окне первого этажа. Так мы пролежали около часа. С темной террасы вышел часовой, потоптался и вошел в освещенную комнату. Желе и еще один вскочили — и прямо на то место, откуда показался часовой. Там стояла табуретка, и часовой сидел на ней. Через несколько минут он вернулся. Тот ли самый или его сменщик, мы не поняли. Дошел до места и упал как подкошенный, охнуть не успел. Тогда мы втроем кинулись в караульное помещение. Там было два человека, один из них спал в кровати, лежа на спине. Второй не успел открыть рот, как я приставил револьвер к его груди. Мы заткнули ему рот, связали руки и уложили ничком. Другой все спал. Что за человек такой —- то ли устал до смерти, то ли пьяный, но спит как убитый и не шевелится. Проснулся только, когда мы его перевернули лицом вниз. Прошло уже много времени, или мне так показалось, но сверху не слышно никакого шума, и Желе не возвращается. Я послал одного, чтоб он посмотрел, что там делается, но он тоже не вернулся. Делчо сторожил во дворе. Я остался в караулке один
3* и стал думать, уж не устроил ли кто наверху засаду и не хватает ли он моих людей по одному. Еще я боялся, как бы не пришел начальник караула. Если смену караула производит начальник, как у нас, придется стрелять. А те двое лежат ничком, рты заткнуты, да я и румынского не знаю, никак их не спросишь.
Наконец мои люди спустились сверху и дали знак, что можно идти. Только когда мы уже вышли из села, спохватились, что не взяли оружие караула, и страшная нас взяла досада. День провели в лесу, и Желе рассказал, как он прикончил сборщика. Сначала он толкнулся в дверь средней комнаты — не заперто. Посветил карманным фонариком — на лежанке спит женщина. Верно оттого, что снаружи стерег часовой, она не запиралась. Желе схватил ее за горло и спросил, в какой комнате спит сборщик. Женщина, горемычная, выпучила глаза, едва дышит. «Отпусти, задушишь»,— шепнул ему один из наших. Он отпустил, и женщина показала ему на дверцы платяного шкафа, встроенного. Желе много раз туда залезал и знал, что из шкафа дверка ведет в большую комнату.
Румыны отомстили за сборщика налогов. Убили человек десять из того села и еще столько же из окрестных. Об этих убийствах писали в газетах, наше правительство заявило протест румынскому. Были, кроме нашего, и другие отряды, которые проникали в Добруджу и карали за издевательства над болгарами. Все смешалось, не понять было, кто с кем, кто за кого. Как-то ночью собирались мы перейти границу и напоролись на засаду. Залегли, приготовились стрелять. Решили так: была не была, если это румыны, будем пробиваться с боем. А бывали и такие случаи, когда жандармы устраивали засады и брали с собой болгар, чтоб нас заманивать. Иу я кричу: «Вы кто?» —«Болгары, а вы?» — «И мы,— говорю,— болгары, пусть один из вас подойдет к нам». Только сказал, поднимается один и идет к нам. Я его тут же узнал — Доктор. Димитр Дончев — Доктор. Он был из коммунистов, воеводой у них ходил Дочо Михайлов. Слышал небось про Дочо, про него по всей Добрудже песни пели. Стоял он во главе отряда ДРО — Добруджанской революционной организации. Была еще В ДРО — Внутренняя Добруджанская революционная организация. Сначала это была одна организация, потом они раскололись и стали враждовать. Дочо вместе с румынски ми коммунистами боролся против капитала, а те боролись против румынского угнетения.
Как бы то ни было, поговорили мы с Доктором, и он повел нас к своим. И Дочо Михайлов был там. Я сказал ему, что знаю и его, и Доктора. Их штаб был в Дживеле, через село от нашего. Там целый квартал был заселен людьми из равнинной Добруджи, и все они помогали Дочо. Я несколько раз слушал его, когда он выступал на собраниях в окрестных селах. «Ну и хорошо, коли знакомы»,— сказал Дочо. И стал расспрашивать, кто мы такие, из ВДРО или из людей Карадемирева, и зачем нас понесло в Румынию. Я сказал, что мы ходили сводить счеты с одним помещиком, который убил паренька-болгарина. Дочо страшно рассердился. «Ну и как, свели счеты?» Мы туда-сюда, делать нечего — признались. «Выкладывайте деньги, вот сюда!» Никуда не денешься, выложили. Нас пять человек, а их — двенадцать, и вооружены по-настоящему - карабины, гранаты. Дочо и оружие хотел у нас взять, по Доктор воспротивился. Они, мол, на румынский патруль могут напороться, так если с голыми руками будут, их перебьют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179