— Что это?
— Два со смальцем, а два других — с постным маслом.—- Николин пошел вперед, и свет фонаря открывал, где какие лежат и висят продукты: связки лука, чеснока, картошка, глиняный кувшин с рисом, копченые окорока, ларь с мукой, ящики со всевозможными напитками, а с потолка свешивались подковы домашней копченой колбасы — суджука. Рука генеральши метнулась к ним, оторвала одну подкову, и в следующий миг щеки ее оттопырились, словно она засунула туда по кулаку. Никол и на потряс звериный блеск ее глаз — так блестят глаза оголодавших собак, когда им достается кусок мяса и они глотают его, не жуя, рыча от удовольствия. Генеральша тоже глотала суджук не жуя, и из горла ее вырывалось какое-то сладострастное рычанье. Когда от подковы осталась половина, она поперхнулась, закашлялась и словно только тут вспомнила, что рядом есть еще человек.
— Угощайся, Николинчо!— Она пыталась сунуть ему в рот обкусанную подкову и заливалась нарочитым, капризным смехом.— Очень вкусная, только острая, вот я и поперхнулась.
Николин взял пустой ящик и начал наполнять его продуктами. Он видел, что генеральше стыдно и она пытается как-то замазать свой поступок, и в то же время чувствовал, что она его ненавидит. И он стыдился самого себя, что вот он позволил себе соблазнять голодную женщину, как охотники привадой заманивают в капкан голодного зверя. Еще когда он позвал ее с собой в погреб, куда никто из посторонних не заходил, он ощутил укол совести: «Хочешь показать, сколько у тебя продуктов, приманиваешь, чтоб она и дальше приезжала!» Но этот внутренний голос звучал из глубин его со-вести так тихо и неуверенно, что страсть заглушила его. Во время обеда генеральша была весела и разговорчива, как никогда. Она отпивала французское вино, которое Ввяла со склада, щеки ее разрумянились, как персик,
она смотрела на него улыбаясь и спрашивала, как ей быть — уехать после обеда или остаться до завтра.
— Делай как знаешь,— сказал Николин.— Я оставлю тебе ключ, и ты запрешь дом, потому как мне надо в село и я, может, и завтра не вернусь. Сестра заболела, зять вчера за мной приходил.
— Просто тебе со мной неприятно, я вижу,— сказала генеральша.— Дай руку и признайся как на духу! — Она потянулась над столом и, как в сновидениях, взяла его руку в свою.— А если тебе приятно, пойдешь в село завтра, и я на вечер останусь. Видишь, как нам славно вдвоем, потому что мы оба одни на всем свете.— Рука у нее была холодная как лед, лицо из розового стало белым, а улыбка превратилась в гримасу, словно она с усилием старалась утишить какую-то острую боль. Николин видел, что она не в себе, но не знал, как ему быть, только выдернул свою руку и встал, а она упала лицом на стол и прошептала:— Господи, господи, до чего же... Нет, тебе неприятно, признайся!
— Почему неприятно?— защищался Николин.— Но мне надо в село. Раз пришли меня звать, значит, сестра и вправду разболелась. Другой раз приедешь, останешься ночевать, тогда и поговорим.
Генеральша подняла голову и посмотрела на него с улыбкой.
— Боже, как меня от вина развозит. Прости, Николин!
— Да ладно,— сказал Николин.— Ударило тебе в голову, я потому его и не пью. Сейчас соберу кое-что тебе в дорогу, и поехали.
Ему было совестно обманывать ее насчет сестры, но еще больше мучила его совесть, когда он смотрел, какие усилия она прилагает, чтобы подавить свое достоинство и гордость и решиться на отчаянный поступок. «И все это ради куска хлеба,— думал он, возвращаясь домой, после того, как отвез ее на станцию, снабдив, как всегда, полной сумкой продуктов.— Год назад генеральшей была, а теперь ни дома, ни денег, и что в ее душе творится, когда она ко мне чуть не с протянутой рукой приходит! Чего ей стоит лебезить перед слугой из-за килограмма картошки или килограмма фасоли! Она меня презирает и ненавидит, и правильно делает». Так думал Николин, стыдясь своей низменной страсти к этой несчастной женщине, упавшей с самых верхов общества в его низы, но ночью ему снова снились ее ноги — такие, какими он видел их на лесенке в складе. Они спускались со ступеньки на ступеньку, округлые и розовые в свете фонаря, он не устоял перед искушением, дотронулся пальцем до гладкой теплой кожи и тогда услышал над своей головой смех. Громко смеялись два голоса, один густой и звучный, другой тоненький и прерывистый, а потом голоса превратились в тревожный собачий лай. Он испугался и проснулся. Собаки лаяли около дома Малая, лаяли на человека. Николин вылез из телеги, в которой он спал, и пошел на лай. Ночь была светлая, «сак день, и было видно, как собаки кидаются на забор опустевшего дома. Кто-то крикнул ему, чтоб он стоял на месте, и Николин в тени дома увидел человека. Он остановился у забора и спросил, кто это Среди ночи будит собак и что он там делает.
— Сейчас я тебе покажу, что я делаю, кулацкий прихлебатель!— закричал человек.— Сделаешь еще шаг, голову размозжу! А ну убирайся отсюда!
Николин не испугался и двинулся к теневой стороне дома, чтобы лучше разглядеть пришельца, но тут прогремел выстрел и пуля просвистела над самой его головой. Николин повернул назад, успокоил собак, зашел во двор и оттуда смотрел, как двое мужчин выносят из дома Малая вещи и грузят их на телегу. Они работали спокойно, не хоронясь, слышно было, как они обсуждают, что как уложить, в комнате горела лампа или фонарь. Нагрузив телегу, они погасили свет и поехали в сторону села. В следующие ночи они снова заявлялись и, когда выносить уже больше было нечего, выломали двери и окна и тоже увезли. Вскоре нападению подверглись и хозяйственные постройки, неизвестные увезли черепицу, двери, лежавшие под навесами доски, а под конец уволокли и плуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179