Под фамилией «Бенц» единственный Борис проживал по Кенигинштрассе. Среди деловых фирм никакого «ТрансКома» не числилось.Затем он позвонил Борису Бенцу.Женский голос ответил:— Ja?Аркадий спросил:— Herr Berz?— Nein, — засмеялись в трубку.— Herr Benz ist zu Hause?— Nein, Herr Benz ist an Ferien gereist— Ferien? — В отпуске?— Er wird zwei Wochen lang nicht in Munchen sein.He будет в Мюнхене две недели? Аркадий спросил:— Wo ist Herr Benz?— Spanien.— Spanien? — две недели в Испании? Новость хуже не придумаешь.— Spanien, Portugal, Marokko.— Und Russland?— Nein, er macht Ferien in der Sonne.— Darf ich sprechen nut «TransKom»?— «TransKom»? — название, видимо, было ей незнакомо. — Ich kenne «TransKom» nicht.— Sind Sie Frau Benz?— Nein, ich bin Reinmachefrau, — уборщица.— Danke.— Bis dann!Вешая трубку, Аркадий подумал, что узнал самое существенное, что можно было выяснить, не прибегая к помощи изображений на бумаге. Итак, он говорил с уборщицей, которая сказала, что Борис Бенц в ближайшие две недели будет находиться в летнем отпуске и что она никогда не слыхала о «ТрансКоме». Короче, Бенц уехал на юг погреться под средиземноморским солнышком. Очевидно, для немцев это было привычным делом. Когда он вернется в Мюнхен, Аркадий, скорее всего, уже будет в Москве. Он вытащил из кассеты факс, посланный Руди, и набрал напечатанный сверху номер телефона, с которого передавался текст.— Алло, — ответил по-русски женский голос.Аркадий сказал:— Я звоню насчет Руди.После небольшой паузы голос спросил:— Какого Руди?— Розена.— Не знаю никакого Руди Розена, — речь несколько неотчетлива, словно на том конце говорили с сигаретой в зубах.— Он говорил, что вы интересовались Красной площадью, — сказал Аркадий.— Мы все интересуемся Красной площадью. Ну и что?— Мне показалось, что вы хотели знать, где она находится.— Шутите, что ли?Она положила трубку. «По существу, она поступила так, как поступил бы любой нормальный человек, задай ему эту глупую загадку, — подумал Аркадий. — Нечего винить ее в своей неудаче».На том же этаже он отыскал камеру хранения багажа. Две марки в день. Он сделал еще один круг по залу, потом вернулся, опустил в щель монеты, положил кассету в пустую ячейку и спрятал ключ в карман. Теперь он мог вернуться к себе в квартиру или снова пойти на улицу, не боясь потерять вещественные доказательства. Учитывая его состояние, проделанное было серьезным успехом. Но, принимая во внимание ограниченное время пребывания здесь — один день, если верить Платонову, — проделанное было не таким уж и большим достижением.Он вернулся к стойке с телефонными книгами, открыл мюнхенский справочник на букве «Р»: Радио «Свобода» — Радио «Свободная Европа». Набрав номер, он услышал голос телефонистки: «PC — РСЕ».Аркадий по-русски попросил соединить его с Ириной Асановой, затем, казалось, ждал целую вечность, пока их соединят.— Алло.Он считал, что подготовился к разговору, но, услышав ее, настолько растерялся, что потерял дар речи.— Алло. Кто это?— Аркадий.Он узнал ее голос: он ведь слушал ее передачи. Но почему, собственно, она должна была помнить его голос?— Какой Аркадий?— Аркадий Ренко. Из Москвы, — добавил он.— Ты звонишь из Москвы?— Нет, я здесь, в Мюнхене.В трубке стало так тихо, что он подумал, что прервали связь.— Поразительно, — наконец вымолвила Ирина.— Может, встретимся?— Я слышала, что тебя реабилитировали. Ты все еще следователь? — сказала она так, будто удивление быстро переходило в раздражение.— Да.— Зачем ты здесь? — спросила она.— По делу.— Поздравляю. Если тебе разрешают выезжать, значит, очень доверяют.— Я слушал тебя, когда был в Москве.— Тогда тебе известно, что через два часа у меня передача, — послышался шорох страниц как бы в подтверждение, что она очень занята.— Я бы хотел тебя увидеть, — сказал Аркадий.— Может, через неделю. Позванивай.— Нет, раньше. Я здесь ненадолго.— Как ты не вовремя!— Давай сегодня, — настаивал Аркадий. — Ну пожалуйста.— Извини, не могу.— Ну Ирина!— На десять минут, — снизошла она, дав прежде понять, что его она хотела бы видеть меньше всего. 16 Такси довезло Аркадия до парка, где водитель указал на дорожку, ведущую к длинным столам под каштанами и пятиэтажному деревянному павильону в виде пагоды. «Китайская башня», как Ирина просила сказать водителю.В тени деревьев посетители относили к столам огромные глиняные кружки пива и картонные тарелки, прогибавшиеся под тяжестью жареных цыплят, грудинки и картофельного салата. Даже доносившийся до него запах объедков был достаточно аппетитным. Разговоры за столами и степенное насыщение создавали необычное ощущение физического довольства и покоя. Мюнхен все еще казался ему чем-то нереальным. Он вдруг осознал, что это происходит с ним не во сне, а наяву и что из кошмарного сна он попал в реальный мир.Он боялся, что не узнает Ирину, но ее нельзя было не узнать. Глаза стали немного больше, заметно темнее, и она по-прежнему обладала внешностью, привлекающей всеобщее внимание. Каштановые волосы приобрели красноватый оттенок и были теперь подстрижены короче, четче обозначился овал лица. На черной трикотажной кофточке с короткими рукавами поблескивал золотой крестик. Обручального кольца не было.— Опаздываешь, — упрекнула она, пожимая ему руку.— Решил побриться, — ответил он. (Он купил одноразовую бритву и побрился на вокзале. На подбородке были порезы — следы спешки.)— Мы уже собрались уходить, — сказала Ирина.— Долго ехал, — оправдывался Аркадий.— Нам со Стасом надо готовить сводку новостей, — она не волновалась, не выходила из себя, просто всем видом показывала, что у нее нет времени.— Ничего, пока не опаздываем, — подошел с тремя кружками пенящегося пива худой как скелет мужчина в мешковатом свитере и мятых брюках с лихорадочно блестевшими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133