— Теперь ты понимаешь, откуда исходит свет в этой вселенной.
Данло, все еще стоявший на коленях, поднялся и посмотрел на тех, кто еще не ушел с площади. Никто из них явно не слышал убавленного голоса Ханумана, и Данло по-прежнему никто не видел.
— Значит, это тот самый свет, который сияет повсюду, давая жизнь цветам и деревьям? — улыбнулся он.
— Свет всегда свет, Данло.
— Ты создал интересную экологию. Но если в этом мире никто не рождается, как же поддерживается численность населения?
— Я сказал “почти не рождается”. Преображение одного из моих детей — событие столь же редкое, как и рождение.
— Понятно.
— Если хочешь посмотреть, как рождается новое дитя, ступай на восточный луг, что за городом.
Данло действительно хотелось посмотреть, как рождается новая жизнь в этом мире, пусть даже и мир, и сама жизнь были искусственными, как джиладский жемчуг. И он пошел по бульвару к восточным воротам, минуя молитвенные дома и музыкальные павильоны, откуда доносились звуки возвышенных песнопений. У ворот, как и при входе Данло в город, не было никакой стражи, на лугу тоже никого не было. Данло прошел по высокой траве до самой опушки леса, где стояли увешанные плодами деревья манго.
— Это здесь? — спросил он, шагая по краю леса и не находя ни одного человека. Он сам не знал, что искать — может быть, пестрое одеяло, на котором будет лежать роженица, но не видел ничего похожего. Только ара и обезьяны верещали на деревьях, скрашивая его одиночество. — Но тут никого нет.
— А ты разве не в счет?
Данло бросил взгляд на свое светящееся тело и стал смотреть на городские ворота — не выйдет ли оттуда женщина, посланная к нему Хануманом. Хануман, вероятно, хочет, чтобы он лег с ней прямо здесь, на этой мягкой зеленой траве. Компьютерная программа, ускоряющая время, может устроить все так, что эта женщина, забеременев, родит тут же, у него на глазах.
— Ничего не понимаю, — сказал он наконец.
— Отец ребенка, разумеется, ты — ты же по-своему и мать.
— Не понимаю и, пожалуй, не хочу понимать.
— Ты носишь это дитя в себе, Данло. Зовут его Джонатан. Ты носишь его в своей памяти, ты же и родишь его на свет.
Когда-то, на девственной и прекрасной Земле в глубине Экстра Твердь заглянула в память Данло и создала из его воспоминаний Тамару. Очень реальную Тамару. Она состояла из тех же атомов углерода, кислорода, водорода и азота, что и сам Данло; она была красивой женщиной с мягкими карими глазами и нежными руками, она шептала ему на ухо свои сокровенные мечты. Он мог бы почти вечно жить на той далекой Земле с той Тамарой, но все-таки оставил ее, потому что она не была настоящей Тамарой, его любимой, которая в ту пору ходила беременная по улицам Невернеса.
Если Твердь, при всей Ее божественной власти, сумела создать лишь несовершенную копию Тамары, как могли Хануман и его компьютер соорудить хоть сколько-нибудь точную модель Джонатана? Между тем Хануман, казалось, был уверен в своей способности создать похожую на Джонатана куклу. Данло с самого начала боялся, что Хануман задумал именно это, но полагал, что сможет с легкостью отвернуться от всякой шайда-имитации своего сына. Теперь, когда момент настал, он утратил свою уверенность и чувствовал, что воли в нем осталось не больше, чем в одной из Ханумановых кукол. Он был измучен, одурманен, побежден и горевал по Джонатану не меньше прежнего. Ему было уже все равно, жив он сам или умер. Ему хотелось испытать истинную силу Хануманова компьютера (и обнять Джонатана, и заглянуть в его темные дикие глаза). Он согласился на предложение Ханумана.
— Джонатан, Джонатан, ми алашария ля шанти, — прошептал Данло. — Спи с миром — и прости меня за то, что моя мечта вновь возвращает тебя в жизнь.
Следуя инструкциям Ханумана, он стал представлять себе Джонатана со всей возможной полнотой. Данло, обладавший почти идеальной эйдетической памятью, мог вообразить даже пушок на щеках у сына, и эта задача не составила для него труда. Образ Джонатана возник у него в уме мгновенно, яркий и чистый, как алмаз-синезвездник. (В том вполне реальном мозгу внутри его черепа, который вместе с остальным телом покоился на ковре в кабинете Ханумана под битвой, бушующей в небе Невернеса.) Данло оценивал этот сияющий образ не только умом, но и глазами, а купол Хануманова кабинета считывал шторм серотонина и прочих нейротрансмиттеров в его мозгу и переводил эти электрохимические сигналы в чистую информацию. Эту информацию купол передавал на Вселенский Компьютер, и тот, как робот-живописец, добавляющий яркий мазок на почти законченный холст, вносил легкие поправки в свою программу. И вот на Земле, сотворенной Хануманом из одной лишь информации, на зеленом лугу под искусственным синим небом, родился заново Джонатан ви Ашторет ви Соли Рингесс.
— Джонатан, Джонатан, — прошептал Данло.
Сын явился в трех футах перед ним способом, противоположным преображению Итуги Чистой. В воздухе вспыхнул яркий белый свет, словно легкий корабль Данло открыл окно в мультиплекс. Свет этот пролился на луг и начал дробиться на крутящиеся разноцветные фрагменты. Каждый фрагментик располагался согласно создающей Джонатана программе.
Универсальный Компьютер ткал из блестящих частиц информации его волосы и лицо, ваял тонкие ручонки, грудь, живот и ноги. Данло представил себе Джонатана таким, каким он был до болезни, поэтому ступни у мальчика были на месте, и они были такого же теплого оттенка слоновой кости, как и вся его кожа. Мальчик весь был здоров и крепок — Данло даже мечтать не мог о таком совершенстве.
— Джонатан, Джонатан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227