Ц Да. Почти. Турецкий атабек всадил стрелу в девушку, и та истекла кровью
на руках мужа. Ц Гуго помрачнел: Ц Андре не хотел жить… Если бы не Жоффру
а, он так бы и остался в зиндане Мосула. Но Господь решил иначе. К ордену при
соединились еще два человека.
Мелисанда всегда подозревала что-то подобное. Человек, у которого всё хо
рошо, вряд ли пойдет в монашеское братство. И Гуго, и циник Годфруа, и толст
як Роланд знавали страшные денечки.
Но было еще кое-что. Храмовники не упивались своим горем. Они шутили, улыб
ались, в охотку пели. Более жизнерадостных людей Мелисанда не встречала.

Словно прочтя ее мысли, Гуго заметил:
Ц Беды и несчастья научили нас ценить жизнь. Знаете, принцесса, я сражаюс
ь против сарацин вовсе не потому, что у них иная вера. Некогда мусульманск
ий пророк учил Абу Хурайру: «Меньше смейся, ибо частый смех губит душу». Пр
ежде любви к Богу у них стоит страх. Вы читали Коран? Ц он прикрыл веки и пр
оцитировал: Ц «…Не бойтесь их (в смысле Ц людей), а бойтесь Меня, если вы ве
рующие». Или из второй главы, «Короли: «…И только Меня страшитесь!» Как это
отличается от учения Христа! Когда-то я много размышлял о путях Божьих. И
вот что я думаю, госпожа Мелисанда: стань страх и уныние законом Господа х
оть на миг, жизнь прекратилась бы.
Ц И оттого Ц флорентийский кот?
Ц Да. Три года назад мы поняли, что выучить устав ордена невозможно. Я сам
частенько нарушал его Ц ведь всех статей не упомнишь. А как требовать от
людей того, чего не делаешь сам? Тогда-то Жоффруа и пришла в голову эта мыс
ль. Ну, вы знаете, наверное… Еще древние греки утверждали, что любой, даже с
амый нудный текст можно выучить, срифмовав его. И чем глупее рифмы, тем лег
че они лягут в голову. Я потребовал лишь, чтобы обошлось без похабщины. Пэй
н зарифмовал весь устав за два дня. О, сударыня! Через месяц орден перестал
напоминать бандитскую шайку. А через два года ребят было не узнать. У них
появилась радость жизни. Да и дисциплина улучшилась.
Ц Здорово!
Ц Вот только людей маловато. Всех перехватывает орден Карающей Длани. Ч
ертовы изуверы! Каждому вступившему выдают двух лошаей и двух послушник
ов в качестве слуг. Ну и круглую суммочку. Я вот всё думаю, может и мне целиб
ат отменить?
Ц Э-э… Нет, не сейчас… Ц растерялась Мелисанда. Ц Позже. Да и потом, Ц го
рячо объявила она Ц кто про эту Карающую Длань вспомнит? Мессир, через ты
сячу лет их имена сотрутся из людской памяти! То ли дело ваше!
Гуго успокоился. Кавалькада храмовников подъезжала к Антиохии. Влево ух
одила дорога на Александретту, а прямо шумел Оронт. Мелисанда выехала на
мост. Грудь ее распирало от гордости.
Первая! Она первая подъезжает к городу!
Ц Сир Гуго, смотрите! Стены, стены какие! Правда здорово?!
Ц Тс-с! Спокойней, сударыня. Впереди еще и княжеский дворец, и церкви, и тр
идцать вилл горы Сильпиус. Ц Задумавшись ненадолго, он махнул рукой: Ц А
впрочем, удивляйтесь! Удивляйтесь на здоровье, вам полезно.
Антиохия, город чудес, расстилалась перед принцессой. Неизведанная. Неза
воеванная.

МАРЬЯМ В ШАТРЕ БАЛАКА

Что вело Марьям в тот миг, никто не может сказать. Вернее, Аллах может, а она
сама Ц нет.
Когда франк ударил эмира кинжалом, Марьям завизжала ошпаренной кошкой. Б
росилась рыцарю под ноги. Металл звякнул о металл; клинок отскочил от зол
оченой пряжки, а на второй замах времени не осталось. Рыцарь споткнулся о
девушку, полетел кувырком. Налетели курды с мечами Ц тут кинжалом не отм
ашешься.
Ц Живым! Живым!! Ц только и успел крикнуть Балак.
Предупреждение пришло вовремя. Вина тяжким грузом давила Майаха: недогл
ядел! Эмира оставил в опасности! Неудивительно, что курд так старался: фра
нка вмиг избили, скрутили, сдавили.
Ц Держим! Ц кричали курды. Ц Не вырвется шайтан!
Ц В цепи его. И к остальным франкам. Пока. Ц Лицо Балака разгладилось. Он
поманил Майаха и что-то прошептал тому на ухо. Курд кивнул.
Сам же Балак подошел к Марьям и склонился перед ней, словно перед самим ха
лифом.
Ц Пусть слышат все, Ц объявил он поднимаясь. Ц Жизнь моя увяла бы, как и
рис от дыхания пустынного самума, если бы не эта дева! Ее рука остановила к
линок убийцы. С этого мига никто и ничто не причинят ей зла в этом лагере. Д
аю в том слово!
Ц Что же, светлейший эмир? Ц тупо спросила старуха. Ц Готовить ее? К шат
ру-то… и сплетению ног?
Ц Аллах с тобой, глупая женщина. Отныне Марьям Ц желанная гостья в моем
шатре. Гостья Ц не невольница! Всё, что дозволено Аллахом и находится в мо
ей власти, принадлежит ей.
Ц Ну в баньке-то попариться бы всё равно не мешало.
Против баньки эмир возражать не стал.
Пока грели воду, пока старухи суетились вокруг девушки, он даром времени
не терял. Собрал пленных франков, расстелил ковер крови. Ай! Проклятые неч
естивцы так взволновали его сердце!.. Но Аллах милостив, и отныне беспокой
уйдет навсегда.
Высоченный мулла суетился и что-то доказывал, но что до него светлейшему
эмиру? Прогнал докучливого святошу Ц пусть не путается под ногами. Хаса
на отправил обратно под стражу. От суеты и беспокойства рана эмира воспа
лилась. Верный Зейд охал, по-бабьи всплескивая руками:
Ц И как это Аллах обделил светлейшего эмира умом и соображением? Виданн
ое ли дело: вместо перевязки рубить головы проклятым кафирам! Среди них ж
е колдуны через одного. Джинны, слуги шайтана. Порчу наведут.
Ц Молчи, Зейд. Завтра штурм… Дурак бы и джинн я был, оставь франков в живых
. Ох!
Балак маялся. Рану его дергало и томило огнем. Снадобья Зейда помогали не
лучше его ругани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107