— Нет, сударыня, это похоть, — упрямо произнесла Джулиана. — Я не хочу лишаться столь искусного любовника.
— Вы меня не обманете. Я вижу, что здесь речь идет о чувстве более нежном. Скажите, разве не ноет у вас сердце?
Джулиана воровато коснулась рукой груди и упавшим голосом повторила:
— Нет, это похоть.
— Вы любите его, признайтесь.
Алая ткань, на которой пауком растопырилась рука Изабеллы, резала Джулиане глаза. Свирепо орудуя ножницами, молодая женщина заставила графиню отдернуть палец.
— Вы порезали мне руку!
— В самом деле?
Изабелла бросилась жаловаться мужу, а Джулиана, покачиваясь, вышла из зала.
Выбравшись наружу, она жадно вдыхала свежий, холодный воздух-Взгляд ее нашел Раймонда, обучавшего Денниса ездить верхом.
Даже в старом, потрепанном плаще Раймонд был необычайно хорош собой. Его звонкий смех разносился по двору. Какой он сильный, храбрый, добрый, умный. Джулиана прижала руку к сердцу.
— Да, я люблю его, — прошептала она. — А нужно, чтобы он меня возненавидел.
14
— Весь вечер Джулиана изображала из себя идеальную хозяйку. Голос ее звучал ровно, ни разу не раздался ее звонкий смех. Джулиана заботливо ухаживала за юным оруженосцем Деннисом — накормила его, уложила спать на соломенную подстилку, накрыла одеялом. Со слугами она, была терпелива и сдержанна, а когда повариха подала горячий ужин, ни словом не обмолвилась о том, как удобно иметь кухню прямо в башне. Все жители замка были обеспокоены. Что стряслось с их жизнерадостной госпожой? Раймонд настороженно наблюдал, как Джулиана снимает со стен зажженные факелы и передает их Леймону, тушившему огни на ночь.
— Неужели она так сильно обиделась на то, что я назначил тебя комендантом Бартонхейда? — прошептал он.
— А я тебя предупреждал, — сказал Кейр. — Ты смотришь на эти земли и на этот замок как на свои новые владения, а для нее все, что вокруг, — это ее отчизна!
Раймонд посмотрел на друга. Тот выглядел не таким невозмутимым, как обычно, — меж бровей у него пролегла тревожная складка.
— Ничего, я позабочусь о том, чтобы она злилась не на тебя, а на меня.
— Да уж, так будет лучше. — Кейр встал и потянулся. — Пусть уж лучше она гневается на тебя.
Раймонд польщенно улыбнулся:
— По-моему, ты и сам к ней неравнодушен.
— Как и все остальные, — ответил Кейр.
— Это уж точно, — прошептал Раймонд.
Мысли о Джулиане согревали ему душу. Он был очарован ею еще с самой первой их встречи. Вначале это пугало Раймонда, а нежность и мягкость Джулианы казались ему проявлением слабости.
Слуги улеглись спать — пристроились на соломенных подстилках, закутались в одеяла, захрапели. Сегодня все были тихими, подавленными — сказывалось настроение госпожи.
Джулиана не торопилась удаляться в спальню. Она придвинула скамью к очагу, села к Раймонду спиной. Мужчина, разгневавшись, шумит и ругается. Женщина же погружается в молчание и замыкается в себе. Ждет, пока у нее попросят прощения. Раймонд вздохнул, мысленно поджал хвост и отправился каяться. Необходимо, чтобы Джулиана изменила отношение к его другу. Если же не удастся… Может быть, по крайней мере, он сумеет заманить Джулиа-ну в постель, а там все как-нибудь устроится. Он су-меет загладить свою вину.
Раймонд подошел к ней сзади, положил руку на плечо:
— Пойдем спать.
Она резко отодвинулась:
— Я не хочу спать.
Он смотрел на нее. Вид у нее и в самом деле был совсем не сонный. Не услышал он в ее голосе и обиды. Гнева тоже не было. Скорее голос ее прозвучал испуганно.
Она испугалась? Чего? Что он изобьет ее из-за пожара в кухне?
Склонившись над огнем, Джулиана смотрела на угли, словно они должны были сообщить ей нечто очень важное.
Раймонд ногой распихал слуг, пригревшихся возле очага, и те послушно убрались подальше.
— Я тоже не хочу спать, — объявил он, усаживаясь на скамью, но не слишком близко к Джулиане. — Это похоже на первую нашу ночь. Помнишь?
— Еще и двух месяцев не прошло. А столько всего переменилось. — Голос ее звучал рассеянно. — Многое переменилось, а многое осталось по-прежнему.
Она потерла шрам на щеке, и Раймонд, пытаясь угадать ее мысли, осторожно сказал:
— Тогда ты думала, что я совершу над тобой насилие.
Джулиана вздрогнула, взглянула на него, и он прочел в ее взгляде отчаяние, стыд и страх. Поддавшись порыву, он обнял ее за плечи, но она крикнула:
— Не притрагивайся ко мне!
Потом, оглянувшись на спящих слуг, понизила голос:
— Что я говорю? Ты ведь и не хочешь ко мне прикасаться.
От этого заявления Раймонд опешил. Он не хочет ее касаться? Да для него адская мука сидеть с ней рядом и не сметь до нее дотронуться. Ему нужно каждую ночь заниматься с ней любовью. Минувшая ночь лишь обострила эту жажду.
— Мне очень нравится тебя трогать, — осторожно сказал Раймонд.
— Нет, ты не стал бы меня касаться, если бы знал…
Она покачала головой, ее медные волосы рассыпались по плечам.
Раймонд глубоко вздохнул. Значит, дело вовсе не, в Кейре. Тем не менее он счел нужным сказать:
— Я хотел извиниться перед тобой. По поводу Кейра.
— Кого? — изумленно уставилась на него она.
— Моего рыцаря. Которого я назначил комендантом.
— А, Кейра. — Она отмахнулась. — Не отвлекай меня. Это сейчас неважно. Я хочу сделать тебе признание.
Он дотронулся до ее щеки, чтобы она убедилась — он не имеет ничего против прикосновений. Она же взглянула на него так, словно он для нее уже умер.
— Любимая, не мучай себя так, — прошептал он.
Она положила руку на сердце, наклонила голову. Казалось, она прислушивается к какому-то голосу, внятному ей одной. Видно, тайна и в самом деле была ужасной — она перечеркнула и радость, и надежду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105