— Но я не очень посвящена в его политику или частную жизнь. Так что не думаю, что смогу тебе тут помочь.
— Есть хоть что-нибудь, что ты могла бы мне рассказать? Над чем ты работаешь?
— Карты, — ответила она. — Карты американских городов.
— Ты имеешь в виду обычные схемы и планы? — спросил Худ. Она покачала головой.
— Это то, что мы называем визуальными картами. Путешественник вводит координаты улицы, и на экране компьютера появляется в точности то же самое, что он увидел бы, находись сам в этом месте. Дальше вводишь, куда ты хотел бы попасть, или спрашиваешь, что находится за углом или где тут ближайшая станция метро либо автобусная остановка, и компьютер все это тебе показывает. И снова, как если бы ты сам шел по этим улицам. Так же при желании можно сделать распечатку обычной карты. Это помогает людям определить, что они собираются посмотреть и как туда пройти в том или ином городе.
— Занимался ли Доминик путеводителями раньше?
— Насколько мне известно, нет, — ответила Нэнси. — Это первый такой опыт.
Худ на мгновенье задумался.
— Ты не видела каких-нибудь планов по маркетингу?
— Нет, но это меня и не удивляет. Это не моя область. Хотя, что меня удивило: мы не готовили пресс-релизы об этих программах. Обычно ко мне приходят журналисты и задают вопросы о том, что уникального в той Или иной программе или зачем она может понадобиться людям. На самом деле это происходит на очень раннем этапе, чтобы торговцы имели возможность разместить заказы на потребительских выставках и демонстрациях. А здесь — тишина.
— Нэнси, ты уж прости, но я вынужден об этом спросить. Сведения не пойдут дальше меня и моих ближайших сотрудников.
— Даже если ты собирался бы поместить объявление в «Ньюсуик», — сказала она, — я не могу устоять, когда ты занимаешься исполнением своего чертова долга.
— Нэнси, под угрозой жизни множества людей.
— Можешь не объяснять, — отмахнулась она. — Это одна из ваших черт характера, за которую я вас полюбила, мой рыцарь. Худ покраснел.
— Спасибо, — поблагодарил он и попытался сосредоточиться на деле. — Ты только скажи мне, «Демэн» занимается разработкой каких-то новых технологий? Чего-нибудь такого, что обычный компьютерный игрок счел бы неотразимым?
— Постоянно. И осталось немного до запуска в продажу одной из них — силиконового чипа, стимулирующего нервные клетки. Изначально он был разработан для людей с ампутированными конечностями или поврежденным позвоночником, чтобы управлять протезами. — Нэнси ухмыльнулась. — Но сказать наверняка, разработали ее мы или же она попала в «Демэн» тем же путем, что и мой старый чип, я не смогла бы. Как бы то ни было, но мы его слегка модифицировали. Если его вставить в джойстик, чип генерирует слабые импульсы, чтобы игрок испытал что-то вроде неосознанного удовлетворения, или более сильные — чтобы вызвать чувство опасности. Я его уже испробовала на себе. Все происходит на уровне подсознания, что-то такое, чего даже не осознаешь. Как с никотином.
Худ ощутил некоторую подавленность. Фанатик, торгующий чипами, вызывающими положительные или отрицательные эмоции. Игры, полные ненависти и насилия, попадающие в США через Интернет. Все это смахивало на какую-то научную фантастику, хотя он понимал, что достижения современной науки порой бывали просто немыслимыми. Впрочем, как и вредные последствия их применения.
— Можно ли их использовать вместе? — спросил Худ. — Расистские игры и чип, воздействующий на эмоции?
— Конечно, — подтвердила Нэнси, — почему бы и нет?
— Как ты думаешь, Доминик мог бы это сделать?
— Как я уже сказала, — напомнила она, — я не отношусь к числу людей, входящих в его близкое окружение. Я просто не знаю. Я и понятия не имела, что он штампует расистские игры.
— Ты говоришь это так, как если бы тебя это удивило, — заметил Худ.
— Да, удивило, — согласилась Нэнси. — Когда с кем-то вместе работаешь, у тебя складывается определенное впечатление об этом человеке. Доминик — патриот, но радикал?
Худ дал Хаузену слово, что никому не станет рассказывать о прошлом Доминика. Но даже если бы он его нарушил, Нэнси вряд ли поверила бы его рассказу.
— Вы когда-нибудь пользовались фотографиями из Тулузы? — продолжил свои вопросы Худ.
— Ясное дело, — ответила она. — Мы используем изображения нашей маленькой изящной крепости в качестве заднего плана для некоторых рекламных заставок.
— Тебе не доводилось видеть уже конечный продукт? Нэнси отрицательно покачала головой.
— А вот я, кажется, видел, — заметил Худ. — В той игре, что попала в компьютер Хаузена, тоже была ваша крепость. Нэнси, еще один момент. Можно ли в играх использовать карты, которые ты разрабатывала?
— Конечно, — ответила она.
— И наложить лица конкретных людей? — уточнил Худ.
— Да, можно встраивать фотографии или компьютерную графику. В точности, как в кино.
Перед Худом начинала проясняться картина, которая ему совсем не нравилась. Он не спеша подошел к телефону и, присев на кровать, снял трубку.
— Я собираюсь позвонить в свою контору, — пояснил он Нэнси. — Происходит нечто такое, что начинает вызывать у меня серьезное беспокойство.
Женщина понимающе кивнула.
— Если мир находится в шатком равновесии, не стоит менять его полюсы местами.
Худ посмотрел на Нэнси. Та вовсю улыбалась. Благослови ее Господь, подумал он. Ее настроения все так же могли вылиться в самые неожиданные эмоциональные всплески.
— Так уж выходит, — заговорил Худ, набирая номер Майка Роджерса, — что мир — или изрядная его часть, скорее всего действительно пребывает в шатком равновесии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146