— Звони, Генка, в милицию! — сказала Надежда.
Но он и на этот раз не решился. Погасили свет, стали через тюлевую штору наблюдать за бандитами, дрожа, будто цуцики, то ли от озноба, то ли от страха, а скорее от того и другого.
И вот увидели, как киллеры вошли в их подъезд.
— Ой, Гена, я сейчас описаюсь от страха, — прошептала Надежда и заплакала. — Умоляю, повони в милицию!
А потом он услышал, как киллеры пытаются открыть дверь. И Генка понял, что у него остался единственный выход — позвонить Беркутову. И решительно направился к телефону.
Глава седьмая: Кража в гостинице.
Вадиму Сидельникову предстояло установить — у кого из проживавших в гостинице «Сибирь» осенью прошлого года была похищена видеокассета. Учитывая отсутствие каких-либо данных об этой краже, задача была не из легких. Однако, по опыту работы в милиции, зная повадки гостиничных воров, Вадим предположил, что Бумбараш имел помощника, который должен был, как говорят блатные, «стоять на васаре» и подстраховывать Дежнева. Осталось за «малым» — найти этого помощника.
Беседы с блатными, с которыми был близко знаком Дежнев, ничего не дали, никому ни о каком помощнике Бумбараш не говорил. Что делать? Может быть не было никакого помощника? Вполне возможно. Но необходимо до конца отработать эту версию. И Сидельников решил вновь отправиться к престарелой матери Дежнева.
Она встретила его, как старого знакомого, широко заулыбалась.
— Что-то вы зачастили ко мне, гражданин хороший?
— А почему «гражданин»? Вы что, Мария Ивановна, раньше были судимы.
— Что ты, что ты! Окстись! Бог миловал. Это все Сереженька мой — «гражданин» да «гражданин». Вот и я привыкла. Не хотите, мил человек, кваску домашнего с дорожки испить?
— Нет, спасибо!
— Зря отказываетесь. Квас у меня хороший, ядреный. Это не то, что в магазине.
— Нет, просто я не хочу пить.
— Ну, на нет и суда нет, — отчего-то опечалилась Дежнева.
— Скажите, Мария Ивановна, у вашего сына бывали друзья?
— Ну как же не бывали. Только я их не любила и все с Сереженькой из-за них скандалила, все уговаривала его отринуться от них. Вороватые они все и, как собаки, с кличками. Тьфу ты, Господи! Но он только посмеивался, а свое продолжал. Вот его Господь-то и наказал.
— А кто из них был чаще других?
— Да не скажу, что они часто были — чувствовали мое к ним отношение.
— И все же?
— Чаще других, говоришь? — Мария Ивановна на какое-то время задумалась. — Борис, пожалуй. Точно, он.
— Как его фамилия?
— А вот фамилии, мил человек, не знаю. Они же мне не представлялись. Это я из разговоров их кое-что, а так… Откуда ж я их фамилии знаю.
— Как он выглядел?
— Чего говорите?
— Как он выглядел? Какова наружность этого Бориса?
— Обыкновенная наружность. Здоровый такой, мордастый, рыжеватый. Да, его ещё мой Сереженька «варамана» называл. Что за варамана такая, — недоуменно пожала плечами Дежнева, — Я ж говорю — все не как у людей.
Кличка была действительно странная. И тут Вадима осенило.
— Может быть, Мария Ивановна, «вира-майна»?
— Во-во, так и есть. А что это за «вирамана»?
— Это строительные термины, Мария Ивановна, означают — вверх-вниз.
— Ну, надо же! — удивилась Дежнева. — А чего ж его этим термином назвали?
— А вот этого я не знаю, — рассмеялся Сидельников. — А где он живет, этот Борис?
— Чего не знаю, мил человек, того не знаю. Сереженька сказывал, что он прежде где-то здесь жил, — Мария Ивановна махнула рукой в сторону особняков новых русских. — Да богатые им квартиру купили, а дом их, значит, снесли. А нам все обещают и обещают. Так, наверное, и помру в своей халупе. Да все одно уж. Какая без Сереженьки жизнь. — На глазах старой женщины навернулись слезы.
Сидельников достал фотографию Степаненко, показал Дежневой.
— А этого человека вы видели?
Она долго подслеповато рассматривала фотографию, затем нерешительно сказала:
— Вроде был как-то. Такой солидный, в годах уже?
— Да.
— Был. Точно. Они сначала с Сережей выпивали, а потом сын стал показывать… Ну, как его? Видик. А затем этот вот чему-то возмутился и ушел.
Попрощавшись с Дежневой, Вадим отправился с Заельцовское райуправление, где быстро установил вора со столь необычной кличкой. Им оказался Иванов Борис Александрович, двадцати семи лет от роду. Проживал он неподалеку, на Ботаническом жилмассиве. Но Сидельников точно помнил, в Заельцуовской группировке парня с кличкой Вира-майна не было.
Однако, в квартире он Бориса не застал. Был лишь его младший брат Костя, парнишка лет шестнадцати. Узнав кто такой Сидельников, он сильно занервничал, испуганно зашнырял по сторонам взглядом. Из чего Вадим сделал вывод, что в биографии этого парнишки уже не все чисто. Спросил:
— Где твой брат?
— Который? — проговорил Костя, глядя куда-то в окно.
— А сколько у тебя их?
— Трое.
— Борис?
— На работе, наверное.
— А где он работает?
— В фирме шоферит.
— Что за фирма?
— «Болдырев и К»,
— Где она находится?
— В складах на Клещихе.
— Понятно. А ты чем занимаешься?
— Я-то?
— Ты-то?
— Пока ничем. Меня нигде не берут по малолетке. Иногда помогаю Борьке разгружать вагоны, когда к ним товар приходит. Но это не часто.
— Почему же не учишься?
— Меня в прошлом году из школы выгнали, из девятого класса.
— Как так — выгнали? Исключили что ли?
— Ну да, — кивнул Костя.
— За что?
— А я это… — Костя ухмыльнулся. — Я на уроке дымовую шашку поджег.
— Где ты её взял?
— Нашел, — обеспокоенно, воровато зыркнул на Вадима парнишка.
— Только за это тебя исключили?
— Ну, почему… Было еще.
Сидельников попрощался с пареньком, не предполагая, что через пару часов снова с ним встретится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98