— Зачем она… Мне — зачем? Ты давай того… Включай давай. — Виктор Ильич указал на видеомагнитофон.
Сосновский смотрел кассету молча. Его лицо все более мрачнело. После просмотра сказал возмущенно:
— Вот ведь какие… Подонки какие! Но почему у воровского… Как его? Авторитета. Почему у воровского авторитета? Как?
— Выходит, что случайно, Виктор Ильич.
— Как так? Почему?
— Вы ведь помните — в октябре прошлого года нам поступила информация, что на конференции журналистов независимых СМИ кто-то передал журналисту из Владивостока Вахрушеву видеокассету с записью вашей встречи с Лебедевым. Информация была сырой, ничем не подтвержденной…
— Это конечно, ага… Ну и что? — нетерпеливо перебил Варданяна Сосновский.
— Мы установили за этим журналистом наружку.
— Наружка — это что?
— Наружное наблюдение.
— А, ну да… Это конечно. Продолжай.
— По возвращении во Владивосток Вахрушев на пару дней заехал в Новосибирск к своему школьному другу Геннадию Устинову. Там его мои парни и взяли. Вахрушев подтвердил, что действительно на конференции ему какой-то незнакомый парень передал эту самую видеокассету…
— Как так — передал?! — очень удивился Сосновский. — Бесплатно того что-ли? — Он вчерне знал уже о событиях из докладов Варданяна, но никогда не вникал в подробности, полностью полагаясь на специалистов, какими были несомненно Варданян и его люди.
— Так утверждал Вахрушев.
— Утверждал?… А, ну да… Так вы его того?
— Дал дуба под пытками, Виктор Ильич. Слишком хлипким окзался. Больное сердце. Кто же мог знать.
— Дал чего? — брезгливо поморщился Сосновский.
— Извините, Виктор Ильич! — запоздало среагировал Варданян. Он прекрасно знал, что шеф терпеть не может подобных выражений, но постоянно попадал впросак. — Умер. Не выдержало больное сердце.
— Ага, ага. Ты ладно давай того… Продолжай давай.
— Так вот, тот журналист сказал, что кассету у него якобы украли из гостиничного номера.
— И вы что же? Как же?
— Мои люди этому не поверили, но на всякий случай обшмона… Извините, На всякий случай обыскали его номер, но кассеты не нашли.
— А его друг этот… Как его? Он как? Знал?
— Мои парни так поначалу и решили, что кассету он передал Устинову. Тот подтвердил, что видел кассету у Вахрушева и даже смотрел запись, но клялся и божился, что тот её ему не передавал.
— И что же с этим?… С Устиновым этим?
— Мои люди инсценировали несчастный случай на железной дороге. Не оставлять же такого свидетеля.
— Это конечно да, — согласился Сосновский. — Стало быть этот… Журналист этот. Не врал он стало быть?
— Да, — кивнул журналист. — Недавно мы установили, что кража действительно имела место. Совершил её квартирный вор Геннадий Дежнев по кличке Бумбараш. Среди прочих вещей Вахрушева он украл и видеокассету, а после её просмотра передал её руководителю преступной группировки Федору Степанепнко по кличке Бублик.
— Прозвище какое… Смешное какое. И что же этот?… Бублик этот? Что?
— Степаненко немного-немало решил разоблачить заговор и тем самым прославиться.
— Заговор? Какой заговор?… Ах, это… Какой. Шустрый какой. Вор, а туда же, ага… И что же? И как же?
— Говорит, что пробовал даже обращаться на местное телевидение. Но там оказались умнее.
— К кому того… Конкретно к кому?
— К директору Иванчуку.
— И что же этот?… Почему не того? Ведь сенсация. Вы с ним беседовали? С директором этим? Беседовали?
— Не успели, Виктор Ильич.
— Обязательно надо.
— Сделаем.
— И что же дальше? Бублик этот… Что?
— Он намеривался переправить кассету на Запад, чтобы оттуда разоблачить, так сказать.
— Ишь какой! — удивился Сосновский. — Патриот какой!… А может быть успел? Копию успел?
Виктор Ильич видел, как после этих его слов испуганно заметался по комнате взгляд Варданяна, и понял, что не все тут… Что-то шеф безопасности… Боится чего-то, ага.
— С вероятной долей уверенности можно утверждать, что нет, не успел, Виктор Ильич, — ответил генерал.
— А мне плевать. На долю твою плевать. Мне надо точно… Знать точно.
— Я лично могу это гарантировать.
— И гарантии мне твои, как этому… Зайцу. Как зайцу этот… Как стопсигнал. Мне нужна полная… Картина полная жизни этого… Бублика этого. Где был, с кем того… Что б ни того, ни чего.
— Сделаем, — заверил Варданян.
— Что у тебя еще? Есть чего?
— Тут такой вопрос, Виктор Ильич, — замялся шеф безопасности.
— Какой вопрос? Говори — какой?
— Кассета эта… Это лишь копия, Виктор Ильич.
От этой новости Сосновский даже подскочил, лицо его налилось красным.
— Ты что такое?! Почему такое?! Откуда знаешь?
— Я отдавал кассету специалистам. Все точно.
Виктор Ильич выскочил из-за стола несколько раз взад-вперед пробежался по кабинету. Остановился около Варданяна и, вперив в него ненавидящий взгляд, спросил:
— А где этот… Как его?
— Подлинник, — подсказал генерал.
— Ну да… Конечно. Где подлинник?
Варданян неопределенно пожал плечами.
— Этого мы пока не знаем.
— А кто должен?! Знать должен? Папа этот?! Римский этот? Кто тут кто?
— Я полагаю, что подлинник у того, кто передал копию Броневому.
— А кто этот? Кто?
Варданян вновь пожал плечами. Это здорово возмутило Сосновского.
— Это ты почему плечами тут?! — закричал он. — Как барышня какая тут передо мной… Распожимался тут мне. Этак каждый может. Ты мне дело, ага… Что б конкретно.
— Я убежден, что это кто-то из вашего ближайшего окружения, Виктор Ильич, — глухо проговорил Варданян, избегая встречаться взглядом с Сосновским.
От этих слов тот весь прямо-таки взвился, затопал ногами, грохнул по столу кулаком, истошно закричал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98