Еще один молодой сотрудник сидел через проход в кресле 3г.
— А отчего вы решили, что он сотрудник? — спросил Рокотов.
— Это выяснилось позже.
— Хорошо. Продолжайте.
— Я подошел и, обратившись к представительному мужчине, попросил предъявить документы. Тогда этот, в наручниках, стал кричать, что он оперуполномоченный по особо важным делам Беркутов и что захвачен бандой преступников. Представительный мужчина на это усмехнулся, предъявил мне удостоверение сотрудника ФСБ и сказал, что мужчина на самом деле является вором-рецидивистом и разыскивается Интерполом за контробанду наркотиков. Он показал мне санкцию прокурора на его арест и поддельный паспорт на чужое имя.
— А вы хорошо рассмотрели служебное удостоверение этого представительного мужчины? — спросил шеф.
— Да, конечно, товарищ полковник. В нем заничилось… — Кухаркин сосредоточился, вспоминая. — В нем значилось, что подполковник Петров Валерий Маркович состоит на службе в Главном управлении Федеральной службы безопасности.
У Кухаркина оказалась просто феноменальная мамять, фиксирующая события будто видеокамера.
— Вы хорошо это помните? — усомнился Рокотов с исключительных способностях старшего лейтенанта.
— Так точно, товарищ полковник. Да вы не сомнвайтесь. Я с детства тренировал зрительную память запоминая номера автобусов. По внешнему виду автобуса я безошибочно называл его номер. Так что сомнений никаких не может быть.
— А арестованный мужчина ещё что-то говорил?
— Да. Он сказал, что они такие же офицеры ФСБ, как он Филипп Киркоров.
Рокотов улыбнулся.
— Беркутов нигде не теряет присутствия духа.
Взгляд старшего лейтенанта выразил недоумение.
— Так что, он действительно ваш?! Ваш сотрудник?!
— Да, — кивнул шеф. — У вас, Семен Евдокимович, был шанс отличиться, но вы его, к сожалению, упустили.
— Но кто же мог знать, — растерянно пробормотал Кухаркин.
— Я вас вовсе в этом не виню. Вы можите составить словесны портрет этих «сотрудников ФСБ» ?
— Только Петрова. Молодых я запомнил плохо.
Рокотов достал из стола бланк объяснения, протянул его старшему лейтенанту:
— А теперь, Семен Евдокимович, я попросил бы вас записать все, что нам расказали. В приемной есть письменный стол. Я думаю, там вам будет удобно.
— Слушаюсь, товарищ полковник!
Кухаркин взял бланк объяснения и вышел. Рокотов кивнул ему вслед, сказал одобрительно:
— С его способностями он далеко пойдет. Да. Сергей Петрович, необходимо срочно направить фотографию в Волгоград и попросить их поомочь в розыске Беркутова.
— Я это уже сделал из аэропорта. Владимир Дмитриевич, — сказал Сидельников.
— Молодец! Ну и что скажите по поводу услышанного?
— А что если они действительно из Главногот управления ФСБ? — ответил я вопросом.
Полковник долго в задумчивости смотрел куда-то поверх наших голов.
— У меня тоже промелькнула такая мыслишка. Не исключено. Уж слишком нагло и открыто они себя вели. После того, как мы узнали о содержании видеокассеты, я могу допустить все.
— А что там за история с заместителем транспортного прокурора? — спросил Вадим.
— Да я сам толком не знаю, — ответил Рокотов. — Все не могу выкроить время. Этим занимаются ребята из Заельцовского управления и оперативники Западно-Сибирского управления милиции на траспорте. Якобы убийство из неприязненных отношений. А что оно тебя заинтересовало?
— Дело в том, что журналист Вахрушев приезжал в гости к своему давнему школьному другу Устинову. Вчера вечером я позвонил Устинову домой. Его жена ответила, что её муж в октябре прошлого года погиб на железной дороге и убеждена, что его убили. Писала неоднократные жалобы в прокуратуру, пытаясь добиться возбуждения уголовного дела. Так вот, её жалобами как раз занимался Калюжный.
— Вот как! — заинтересованно проговорил шеф. — Ты считаешь, что исчезновение журналиста и смерть этого Устинова связаны с видеокассетой?
— Убежден, Владимир Дмитриевич.
— А кем был этот Устинов?
— Работал начальником техотдела на Электродном заводе, возглавлял добровольное общество по спасению завода.
Я так и подскочил от этого сообщения.
— На Эелектродном, говоришь?!
— Да, — кивнул Сидельников. — А что тебя удивило?
— Дело в том, что недавно на заводе были убиты двое молодых работников Людмила Гладких и Евгений Огурцов. Работники завода говорят, что перед их смертью на завод приезжал какой-то прокурор. Скорее-всего это был Калюжный.
— А потом убивают заместителя прокурора, — продолжил мои рассуждения Рокотов. — Да, похоже, что начиная с журналиста и кончая убийством заместителя прокурора — это звенья одной цепи. — Надо срочно звонить Иванову… Сергей Петрович, дай отбой операции по поиску Беркутова. Сейчас вся надежда на волгоградцев. Может быть они окажутся удачливее нас.
Глава седьмая: Иванов. Наступление мафии продолжается.
Володя Рокотов сообщил мне о похищении Беркутова лишь утром, когда я уже собирался на работу. Так шарахнул этой новостью по голове, что я едва удержался на ногах. Не успел отойти от вчерашнего допроса Тушканчика, а тут новое ЧП.
— Что случилось? — спросила Светлана, когда я положил трубку.
— Ничего особенного. Сообщили, что отменяется совещание у прокурора. Вчера у него развязался шнурок на ботинке. Садясь в машину, он наступил на шнурок, споткнулся, ударился головой о машину и теперь лежит в реанимации в коме. Представляешь, что может случиться из-за простого шнурка?! — попробовал отшутиться я. Но её было трудно провести. Она, во-первых, была опытным да к тому же умным оперативником, во-вторых, изучила меня и знала, как облупленного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98