Перонелла великолепно справилась со своей ролью. Ладно, вот он завладеет приданым Алуетт, и надо будет купить ей что-нибудь в награду за услугу. Он не мог дождаться той минуты, когда Алуетт окажется в его полной власти, не имея сил ни в чем ему отказать. Фулк намеревался не спеша наслаждаться прелестями Алуетт де Шеневи. Он узнает ее всю до последнего дюйма… даже если ее шелковистая кожа покроется синяками, когда она будет драться с ним… а ведь она будет драться, иначе не стоило и возиться с ней. От этой мысли его будто обожгло и он затрепетал, охваченный желанием.
— Где сэр Рейнер де Уинслейд? Я получила письмо, в котором сказано, что он ранен… — сказала Алуетт, услыхав чьи-то шаги. Господи, неужели она опоздала? Вне себя от горя, она крепко сжала руку Перонеллы. Сердце готово было выпрыгнуть у нее из груди.
— Добрый вечер, леди Алуетт. Боюсь, мы сыграли с вами недобрую шутку, желая залучить вас к себе, но уверен, вы обрадуетесь, узнав, что с вашим англичанином все в порядке и он с нетерпением ждет, когда вы с ним обвенчаетесь.
— Фулк де Лангр, — тихо сказала она, мгновенно осознав, в какую ловушку угодила.
— Видит Бог, я польщен, что вы помните мой голос, ведь прошло много месяцев с тех пор, как вы слышали его в последний раз в Сицилии.
— Я даже помню ваш запах, — парировала Алуетт, — если только можно сказать, что змея пахнет.
Тут проняло даже Перонеллу.
— Неплохо, малышка. Посмотрим, будешь ли ты такой же бойкой, когда окажешься на корабле в моей власти… Естественно, без всякой надежды на встречу с Рейнером де Уинслейдом.
— Филипп тоже вам помогал? — спросила она, проявив не свойственную ей проницательность. — Они обыщут его корабли, будьте уверены, ведь он выйдет в море только завтра к вечеру. Меня будут искать… И Рейнер сразу поймет, куда надо идти.
— Вы правы, моя радость, но только мы с вами поплывем сегодня… не позже чем через час. А сегодня никто не будет вас искать. Они все думают, что вы милуетесь со своим женихом, дуреха. — Он подошел к ней вплотную, жесткими холодными пальцами прикоснулся к ее щеке и горячо задышал ей в шею. — А он будет думать, что вас задержали ваши обязанности фрейлины. Вас хватятся, когда мы уже будем на пути в Тир, а через два дня туда прибудет и Филипп. К тому времени ваш слуга… нет, ваш обезумевший от горя английский рыцарь найдет ваше послание, в котором вы сообщаете ему о том, что ваши намерения изменились и вы опять решили стать монахиней, поняв, что согрешили, слюбившись с ним… Но мы ему не скажем, в каком вы монастыре. Здесь их штук двадцать. Да, да, Алуетт, и почти все на землях, занятых сарацинами. Вот он вас поищет-поищет и забудет.
— Никогда!
— Надо же, вы так уверены в своем англичанине! — разозлился Фулк. — Что ж, пусть он остается верным вашей памяти, а вас он все равно не получит! Вы будете моей женой… А его я убью, если он все-таки найдет нас.
— Нет! Я не пойду с вами! Сын шлюхи! Предатель! Рейнер! — закричала Алуетт, бросаясь на Фулка.
С радостью ощутила она, что расцарапала-таки ему лицо прежде, чем чья-то рука оттащила ее за волосы. Потом ее ударили по голове и не стало ничего, кроме темноты еще более непроницаемой, чем слепота… а потом совсем ничего.
. Перонелла солгала, сказав Алуетт, что видела Инноценцию с Анри де Шеневи. Служанка вышла из дворца, чтобы отдать вещи своей госпожи в стирку, поэтому, когда вернулся Рейнер, она была в комнате Алуетт и мечтала, как будет танцевать с Анри на свадьбе его сестры.
— Нет, ее нет. Я думала, она с вами, милорд, — сказала Инноценция в ответ на вопрос Рейнера.
Странно, Инноценция знала, что сегодняшний вечер Алуетт хотела провести с Рейнером и насладиться последним незаконным счастьем, потому что завтра отходят французские корабли, а потом надо будет причаститься и приготовиться к венчанию. Сама познав тайные радости страсти, Инноценция упивалась необыкновенностью происходящего. Вместе с Рейнером они обыскали дворец, заглянули даже на кухню. В саду ее тоже не оказалось. Никто ее не видел… даже Иоанна, которая вернулась рано и выглядела слишком сонной и смущенной, когда открыла дверь своей комнаты.
— Вам надо спросить у Беренгарии.
— Она сказала, чтобы ее сегодня не беспокоили, ваша милость… Она ждет Ричарда, — мрачно проговорил Рейнер. — Значит, ее и там нет.
— Кто знает… Может, Беренгария позвала ее расчесать ей волосы или спеть вместе с Блонделем, чтобы порадовать Ричарда, — предположила Иоанна без особой уверенности. — Вы вправду беспокоитесь, Рейнер? Тогда скажите Беренгарии, что всю ответственность за ваше вторжение я беру на себя. Смелее, и дайте мне знать, если Алуетт там нет, — крикнула она вдогонку быстро удалявшемуся Рейнеру.
У Беренгарии Алуетт тоже не было (не было и Ричарда). Рейнер старался держать себя в руках, пока они не прибежали к его дому.
«Алуетт там, — говорил он себе, спеша на улицу Ангелов. — Она просто решила не ждать. Наверно, хотела обрадовать, что пришла пораньше. Где-то мы разминулись, вот и все. Я приду, а она будет себе сидеть в кресле на крыше и вместе с Зевсом ждать меня».
Однако ждал его один Зевс, и тот сердито лаял, как это с ним бывало только, когда случалось что-нибудь нехорошее. Еще он царапал дверь, пока Рейнер открывал ее. Зевс обнюхал его, потом Инноценцию и принялся выть, еще больше пугая своего хозяина.
Рейнер быстро взбежал по лестнице на крышу, где они с Алуетт обычно проводили вечера. Там никого не было, и все вещи стояли на своих местах, как он их оставил. Спустившись вниз, он только и смог что приказать Зевсу:
— Ищи Алуетт.
Зевс взял след возле дворца и повел их в город, пригнув морду к земле и поминутно останавливаясь и оглядываясь, не отстали ли от него Рейнер и Инноценция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93