Может, он прав? Но тогда зачем Сала — дину возвращать ее ему?
И зачем Саладину надо, чтобы он уехал из города именно двадцатого? Ах да, в этот день должны освободить сарацинский гарнизон, если будет заплачен выкуп. Интересно, знает ли султан, что Ричард приказал ему двадцатого быть в городе? Неужели он проверяет Рейнера, заставляя его выбирать между верностью сюзерену и спасением любимой?! Или он угрожает безопасности Алуетт? Рейнер еще( раз перечитал письмо. В конце концов он понял одно. Что бы ни случилось, он поедет к ней. Он громко выругался, схватил письмо и отправился во дворец к Ричарду.
Ричард поднял голову, прочитав письмо, и нахмурился.
— Кажется, ты думаешь, что я разрешу тебе положить голову на радость Саладину? Ты же сам понимаешь, что это уловка, чтобы заманить одного из лучших моих людей в капкан. Удивляюсь твоей доверчивости, Рейнер.
Рейнер ожидал, что Ричард взбесится, когда он заговорит об отъезде, но от того, что он обвинил Саладина в хитрости, Рейнер просто онемел.
— Я верю ему, сир. Или она у него, или он знает, где она. Саладин — человек чести.
Он, не мигая, уставился в сверкавшие молниями глаза Ричарда.
— Человек чести? Это он-то? — крикнул Ричард, ударяя кулаком по столу. Казалось, он еще больше взъярился оттого, что Рейнер не шелохнулся. — Этот самый «человек чести» не собирается выполнить условия выкупа, дурак! Нет, я не позволю тебе гоняться за тенью! И так мы потеряли больше месяца, понадеявшись на сарацинского змея, а ведь могли бы уже быть в Иерусалиме. И тебя я ему не отдам, так и знай!
Ричард в ярости ходил взад и вперед по комнате, а после этих слов отвернулся от Рейнера, словно сказал лишнее. Он стоял возле открытого окна и смотрел на город.
Рейнер ничего не понимал. Неужели он действительно слышал ревнивые ноты в голосе Ричарда, когда он обвинил его в том, что он гоняется за тенью. И этот взрыв ярости: «Я тебя ему не отдам!» Да, кажется в этом больше чем простое нежелание короля рисковать своим рыцарем, пусть даже одним из самых верных.
Ричард оглянулся посмотреть на Рейнера. Лицо его побагровело от нахлынувших чувств.
— Прости, Рейнер. Я не хотел… смутить тебя. Я знаю… ты другой. Не бойся, я не стану тебя ни о чем просить. У меня ведь есть мои… Блондели, да и симпатичные пажи не прочь доставить мне удовольствие. — Он с трудом перевел дыхание, словно в комнате не хватало воздуха. Глаза у него опять стали холодными. — Прошу прощения, сэр Рейнер, но мне придется отказать вам. Будьте готовы отбыть из Акры вместе с армией сегодня вечером. Мы разобьем лагерь на равнине, чтобы Саладин не захватил нас врасплох, когда приедет вручать выкуп, чем очень удивит нас, или, если он не приедет, чтобы у нас было достаточно места для расправы с гарнизоном. Вы свободны.
Рейнер сделал еще одну попытку. Он встал на колени перед Ричардом и, стараясь говорить спокойно, сказал: — Сир, я прошу вас…
— Хватит, Рейнер! Не думайте, что вам теперь все позволено. Предупреждаю, я не уступлю. Вы будете под домашним арестом, а потом придете сюда в полном вооружении. Вы поняли?
— Да, сир.
Ричард не бросал слов на ветер. Трое вооруженных воинов проводили Рейнера до дома. Двое остались на улице, а третий ходил за ним из комнаты в комнату, пока Томас помогал ему облачаться в доспехи и собирал вещи. Ричард не сказал, когда крестоносцы вернутся, если они вообще вернутся, в Акру.
Что Ричард намеревается делать с двумя тысячами человек плюс женщины и дети, если Саладин не примет его условия? Оставаться в Акре и сторожить их он не может, во-первых, нет денег, а во-вторых, ему надо ехать дальше, освобождать святыни христиан от неверных. Какая холодная жестокость была в его блестящих голубых глазах, когда он заговорил о Саладине и гарнизоне. Сердце у Рейнера дрогнуло, при воспоминании о мусульманах, которых видел в тюрьме. У многих из них были жены и очаровательные темнокожие детишки, которые тотчас переставали смеяться, когда солдаты смотрели в их сторону. Что Плантагенет собирается делать с несчастными и ни в чем не повинными семьями, втянутыми в религиозную войну?
На другой день Рейнер в полном облачении, на коне и в сопровождении Зевса был на равнине, простиравшейся перед Акрой. Скованных цепями мусульман вместе с семьями со всех сторон окружали христианские войска.
Было жарко. Ни одно облачко не появилось, чтобы прикрыть огненный шар. Крестоносцы сидели на конях или стояли в зависимости от своего положения и поджаривались в кольчугах и шлемах, несмотря на белые покрывала и тюрбаны, которые они надевали поверх металла.
Ричард на коне, взятом им у Исаака Комнина, объезжал лагерь. Время от времени он останавливался, глядел на солнце, потом на горы, где прятались войска Саладина, потом на скованных цепями пленных. То и дело из Акры приезжали гонцы. Хотя Рейнер не слышал, о чем они говорили, было ясно, что в их донесениях нет ничего утешительного.
Близился вечер, однако никто не смел пошевелиться. Наконец Ричард указал на дюжину мужчин в толпе мусульман, и два вооруженных стражника направились к ним разбить оковы. Чуть погодя они бросились чуть не под копыта Ричардова коня, вопя хвалы английскому королю. Рейнер заметил, как один из них положил в руку короля великолепное золотое ожерелье с огненными рубинами и зелеными светящимися изумрудами. Эти, значит, побогаче остальных, и Ричард, вечно нуждавшийся в деньгах, позволил им самим выкупить себя. Остальные мусульмане забеспокоились и в страхе воззрились на золотокудрого великана, от которого зависело, жить им или умереть.
Словно почувствовав беспокойство взрослых, малыши, до тех пор спокойно лежавшие на руках матерей, принялись хныкать и даже кричать от страха, после чего женщины, не в силах справиться со своими детьми, громко заплакали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93