Этот сброд больше не причинит вам вреда.
Голос был спокойный, словно его хозяин вовсе не чувствовал страха, идя один на трех головорезов, ибо третий, потерявший сознание от удара лютней, уже очнулся и присоединился к своим приятелям.
Сначала она услыхала удары мечей, потом звук стал тоньше. Похоже, рыцарь выбил меч из рук одного из негодяев. Потом раздался вопль, когда сэр Рейнер оставил отметину на его щеке.
— Если король Ричард подарит тебе жизнь, пусть все знают, кто ты такой, — крикнул он.
Алуетт поняла, что второй негодяй бежал в страхе, вероятно, увидав, что меч рыцаря много длиннее его собственного.
— Верни его, Зевс, — тихо приказал сэр Рейнер. Прежде чем Алуетт догадалась, к кому относится этот приказ, она услыхала шум быстро бегущих собачьих лап.
Всего через несколько мгновений храбрый насильник прибежал обратно, крича что есть мочи:
— Не надо волка! Помилосердствуй, милорд!
— Сторожи, Зевс.
Пес гавкнул в ответ и тихо зарычал, предупреждая двух негодяев, что лучше им не шевелиться. Оставался еще один, державший Алуетт.
— Итак, приятель, сдавайся. Видишь мой меч? Или мне спустить на тебя Зевса?
— Ничего не получится. Она у меня в руках. Вы ведь не хотите, чтоб я ее прикончил?
В его голосе вроде бы не было страха, и он еще крепче прижал Алуетт к себе, но она уже учуяла запашок трусости, пробившийся сквозь вонь немытого тела.
— Мерзавец, держишь женщину вместо щита! Очень по-рыцарски! — насмешливо крикнул Рей — нер.
— У вас меч и пес, сэр рыцарь. Да и, насколько я понимаю, рыцарские законы не про таких, как я.
Алуетт чувствовала, что его бьет дрожь. Он не мог дальше держать ее и не мог бежать без нее. И холодный нож все еще упирался ей в горло. Она застонала.
— Отпустите меня, сэр рыцарь, а я отпущу женщину, конечно же, на безопасном расстоянии отсюда. И не пробуйте напасть на меня сами или напустить вашего пса, я успею проткнуть ей горло. Не стоит ради меня рисковать ее прелестной шейкой, а?
Положение было безвыходным. Алуетт слышала прерывистое дыхание своего мучителя. В любое мгновение он мог не выдержать, и тогда, не дай Бог, смерть. Алуетт заставила себя расслабиться и откинуться всем телом назад, словно она потеряла сознание, отчего ему пришлось поддержать ее, а потом опустить на булыжники.
Этого было достаточно. Рейнер уже стоял над ним, угрожая мечом.
— Пощадите, милорд, — услыхала Алуетт.
— Пусть решает король. Эй, стража!
Прибежала вооруженная стража и, надев на негодяев цепи, увела их с собой. Не был забыт и Ре-нар. Паж все еще был без сознания, но один из стражников сказал, что, похоже, он скоро очнется, хотя голова у него еще долго будет болеть.
Алуетт, не говоря ни слова, ждала, когда шаги стражников поглотит шум просыпающегося города. Потом она сказала:
— Шевалье! Вы еще здесь?
Алуетт знала, что он не ушел, слышала его сдерживаемое дыхание, но не понимала, почему он молчит. Она всегда чувствовала себя неуютно среди молчаливых людей, будучи не в состоянии видеть их лица.
— Я? О да, миледи. — Рейнер только теперь осознал, как по-идиотски себя ведет. Стоит, улыбается, любуется ее красотой, наслаждается своей ролью спасителя. — С вами ничего не случилось, леди Алуетт?
— Ничего… Ничего… Я думаю… Я просто очень испугалась. А с вами все в порядке, милорд?
Какой приятный ласковый голос у английского рыцаря. Словно золотой песок, нежно и напористо он засыпал все щелки ее сознания, укутывал его теплым бархатом.
— Невредим, миледи, и смиренно благодарю судьбу, позволившую мне прийти на помощь такой красавице.
— Значит, правда, что английские рыцари столь же искусны в придворной беседе, сколь в делах военных? — парировала Алуетт, изо всех сил стараясь сдержать предательский румянец. Не без труда вернулась она мыслями к раненому пажу. — Я так виновата перед Ренаром. Если бы я послушалась, он был бы цел и невредим!
Вдруг из ее глаз полились целые потоки слез и она задрожала от страха, который испытала и не пускала наружу, осознав наконец, какой она пережила кошмар.
Он взял ее за руку, и она ощутила его тепло даже через латную рукавицу.
— Пожалуйста, не плачьте! Это они, а не вы виноваты!
Алуетт уже хотела было все рассказать ему, объяснить, в чем ее вина. Его прикосновение пробудило в ней неведомые раньше чувства, как вдруг ее Другую руку лизнул теплый влажный язык, и к ногам прижалось огромное мохнатое животное, сильным хвостом теребившее ей юбки.
Она отскочила.
— Кто это?
Ужас, услышанный ею в голосах французов, называвших животное волком, пробудил в ней детские воспоминания о завываниях голодных волков по ночам за стенами замка де Шеневи. Зверь, прижавшийся к ее ногам, был очень большим.
— Не бойтесь, госпожа. Зевс кроток как овечка с прекрасными дамами, хотя он наполовину волк. Ваше горе печалит и меня, и его тоже. Полегче, мальчик, а то ты своей любовью испугаешь леди Алуетт.
Алуетт заставила себя улыбнуться и погладить мохнатую морду, уткнувшуюся ей в живот.
Сэр Рейнер воспринял это как добрый знак и заговорил вновь:
— Ваш паж выздоровеет и будет хорошо сражаться, хотя он, конечно же, не простит себе, что не смог защитить вас. Вашей лютни, к несчастью, больше нет. Она не выдержала. Зато как великолепно вы сражались с ее помощью! Я как раз вышел из-за угла и все видел. Вы были похожи на скандинавского викинга! — говорил он, словно не замечая огненного румянца, залившего ей щеки, стоило ей представить увиденную им картину. — А теперь, мне кажется, вам нужна новая лютня. Пойдемте со мной, миледи. Я знаю, где они продаются.
Рейнер не стал спрашивать у нее разрешения, чтобы, не дай Бог, она не отказалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93