Я же предупреждала, что он так же хочет идти в поход, как куртизанка носить власяницу! Ладно, довольно об этом, дети мои. Позвольте мне представить вам Беренгарию Наваррскую, невесту моего сына.
Алуетт услыхала шорох платья, когда принцесса, с удовольствием прислушивавшаяся к беседе своей будущей свекрови, Рейнера и Алуетт, протянула Рейнеру руку для поцелуя.
Когда же она отвернулась от него, чтобы поздороваться с Алуетт, Рейнер подумал: «Боже Святый, да Ричард проглотит ее и не поморщится!» Беренгария была хороша собой, или, скорее, могла бы быть хороша, если бы не излишне строгое платье. Может, это она в дорогу одевается во все серое, а потом залезет в сундук и встретит королевского жениха при полном параде! Воображение Ричарда, с его пристрастием к воинским упражнениям и равнодушием к женщинам, может поразить лишь яркая красотка. Придется ей стать сильной женщиной, а иначе не стоит и бороться за сердце короля, отданное в полную власть Элеоноре. Рейнеру понравились серые добрые глаза Беренгарии, и сердце у него екнуло. Если она не переменится, Ричард сделает ее несчастной.
С радостью Рейнер отметил про себя, что вдовая королева всем своим видом и словами выражает полное одобрение сыновнему выбору. Дай Бог, чтобы Элеонора не оставила ее! Это будет много значить для Ричарда.
— Сэр Рейнер, как вы думаете, мы можем завтра отплыть в Мессину? — нетерпеливо спросила его Беренгария. — Рассказывайте же! Милорд написал для меня что-нибудь? Рейнеру пришлось принести извинения за своего сюзерена, который будто бы был так занят приготовлениями к походу, что не имел ни одной свободной минутки, и про себя выругал Ричарда за необходимость врать. Ричард Львиное Сердце даже не подумал ни о записке, ни о подарке для невесты, хотя Элеоноре написал длинное и прочувствованнее письмо. Надо будет передать его Элеоноре, когда они останутся наедине. Беренгарии еще не то предстоит, не дай Бог. Она прямо расцвела, когда он сказал, что наметил отплытие на утро следующего дня.
— Ах, вы так добры ко мне, ведь вы устали и у вас не будет времени отдохнуть после долгой дороги! Но мне очень хочется поскорее вновь познакомиться с милордом! Румянец, вспыхнувший у нее на щеках, освежил оливкового цвета кожу, побледневшую без наваррского солнца.
Рейнер встретился взглядом с Элеонорой и увидел в ее зеленых глазах глубоко запрятанное беспокойство, словно бы отразившее его страхи.
Девичий пыл Беренгарии пропал впустую. Еще прежде, чем корабль приблизился к Мессинскому проливу, их настигло послание Танкреда, запрещавшее приближение к Сицилии. Пришлось им, пока суть да дело, разместиться в прекрасном замке Танкреда в Бриндизи.
— Он еще за это заплатит! — возмущалась Элеонора. — Не для того я проехала полмира, чтобы какой-то коротышка не пускал меня к моим собственным детям. Надо написать Ричарду. Пусть он поставит на место этого ублюдка!
Однако когда пришло письмо от Ричарда, в нем тоже было сказано, чтобы они оставались в Бриндизи, и ни слова, что-либо объясняющего или указывающего на какие-то сроки, или хотя бы просто смягчающего суровость высочайшего повеления. И опять Ричард не позаботился об отдельном послании для своей будущей невесты. Правда, он сообщил, что посылает к ним Иоанну.
Старая королева обрадовалась близкому свиданию со своей любимицей.
— Ну и прекрасно. Я так давно не видела Иоанну. И вы с ней познакомитесь, дорогая, — попыталась она утешить упавшую духом Беренгарию. — Ричард приедет к нам. Скорее всего, ему приходится умиротворять Танкреда… может быть, Филиппа… Да нет, как он помешает ему навестить свою будущую жену?
Ричард написал Рейнеру отдельно и приказал немедленно явиться в Мессину, намекнув на разногласия с Танкредом и Филиппом.
Алуетт постаралась сдержать свои чувства. Она предполагала, что английский король не оставит своего любимого рыцаря прислуживать дамам, будь они даже королевы, но прощание, да еще неизвестно насколько, дорого досталось ей, тем более что оставалась она среди чужих людей в полном одиночестве (не считая Инноценции). Однако она не изменила своему решению не выдавать своих чувств, подбодрив себя тем, что рано или поздно крестоносцы все равно должны будут выступить в поход.
Рейнер прибыл в Мессину как раз вовремя, чтобы сопровождать Ричарда в Катанию, где у него была назначена встреча с Танкредом. Очевидно, коротышка решил, что надо ставить на англичанина, ибо щедро одарил его золотом, серебром, роскошной одеждой и великолепными лошадьми во время трехдневного праздника.
Ричард же, чтобы его не обвинили в нарушении рыцарских законов, от всего отказался и оставил себе лишь один перстень в знак дружбы, отдарив сицилийского монарха знаменитым экскалибуром короля Артура.
Рейнер услышал, как кто-то хмыкнул, и, оглянувшись, увидел, что граф Лестер неодобрительно качает головой.
— Ричарду плевать на все английское, но будь у него настоящее оружие Артура, он бы не посмел отдать священную реликвию англичан на сторону… тем более такому выскочке. — Графу надо было кому-нибудь излить свои чувства. — Рейнер, вы слышали о стычке короля с вашим другом Гийомом де Барром? — спросил он чуть погодя. — В Мессине сейчас только об этом и говорят. Рейнер, конечно же, ничего не слышал, ибо у него хватило времени только дать отдышаться коню и взять необходимые вещи.
— Пока вас тут не было, — начал граф, радуясь тому, что может пересказать скандальную историю еще раз для свежей пары ушей, — мы с тремя французами отправились на Сретение поохотиться. Нашли одно хорошее местечко и уже хотели было выпустить соколов, как на дороге появился ломбардец с камышом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93