Среди десятков тысяч нераскрытых квартирных краж только за эти восемь месяцев должны были, несомненно, оказаться и преступления знаменитого российского домушника…Полиция, как правило, не «открывала» дел. На место происшествия выезжали не всегда. Чаще предлагали потерпевшим явиться с заявлением в полицию. Понятно, что таким розыском по горячим следам особенно не наработаешь…Зато когда брали кого-то, то вешали на пего все.Пятидесятидвухлетнего уголовника из Бат-Яма полиция обвинила в том, что он за одну ночь обчистил 18 квартир в Рамат-Гане, а всего за пять месяцев после выхода из тюрьмы — все 50. Чтобы его поймать, полиция наблюдала за ним в прибор ночного видения…Вор сознался только в одной краже, той, на которой его взяли. —Общее удивление вызвало сообщение агента, которому преступник рассказал, что знает в Иерусалиме старика — квартирного вора много старше его самого…Старый вор будто бы гибок, ловок, проворен. Лазит по крышам, балконам многоэтажных домов как кошка. Уходит с краж, как правило, через дверь.— При мне он по водопроводной трубе взобрался на балкон и оттуда в квартиру…Кейт, пожалуй, знал теперь, о ком шла речь…Амран Коэн, он же Ян Ванкоган, был партнером Маленького Эли и, по-видимому, его родственником.Ванко-эн или Ванко-ган — суть в звуковом произношении одной единственной буквы. У одних она звучит как «г», у других наподобие легкого, едва слышимого придыхания.Отец знаменитого Маленького Эли, застреленного у казино, носил ту же фамилию.Оба пали жертвами криминальной разборки на международном уровне…Причиной, несомненно, были очень большие грязные деньги… Некриминальных денег у обоих не должно было быть.«Но откуда б о л ь ш и е ?..»Ответ напрашивался сам:«Амран Коэн до последнего дня, до самого конца, даже мертвый, не был засвечен полицией! Это значит, что он мог быть казначеем здешней братвы — распоряжаться воровским общаком…»Юджин Кейт поставил «ямаху» рядом со входом в полицию на Русском подворье.Несколько человек поздоровались с ним, пока он занимался мотоциклом. Какой-то мужчина из посторонних следил за каждым проходившим внутрь. Всем было не до него.Кейт слышал, как он спросил:— Могу я пройти к начальнику Центрального отдела?Иврит выдавал иностранца. Кейт узнал акцент: «Грузин…»— У тебя дело к нему?— Да. Мне надо к начальнику…— Ты звонил ему? Он знает?— Нет. У меня сын арестован за убийство.«Перст судьбы!»— Гия!Ошибиться было невозможно.— Ты в курсе?— Да. Пойдем.Кейт провел отца Гии к себе на третий этаж.Кабинет Роберта Дова был закрыт. Шмулика тоже не было.— Кофе? Чай?— Кофе.
Они сидели друг против друга.— Одна девочка слышала разговор о нищем Амране Коэне, когда тот был еще жив. Еще полгода назад. Обсуждали его богатство.— Да…— Ясно — эти люди и убили его. А не мой сын.— Как тебя зовут?— Отари.— Я — Юджин Кейт. Детектив. Балаш на иврите. Где состоялся этот разговор?— В пабе «Сицилийская мафия». Я встречался с одним из них. Его зовут Макс. Я прикинулся простым. То, се… Теперь он у меня в руках! Я все записал на пленку. Весь разговор!— Он у тебя с собой? Можно послушать?— Пожалуйста.Грузин держался с достоинством. Израильтяне с уважением относились к «бичо», как их тут начинали.Кейт достал из шкафа магнитофон.Тут до него дошло. Он спросил:— На каком языке?— На русском.— Тогда бесполезно.Отари смотрел бесхитростно:— Я оставлю. Только никому не давай чужому. Я не хочу, чтобы они уничтожили девчонку, которая о них рассказала. Это ведь у бандитов просто — не оставлять свидетелей!— Хочешь совет?— Да.— Отнеси эту пленку своему адвокату.— У нас его нет… Мы отказались. Он посоветовал Гии сознаться, чтобы получить пятнадцать лет вместо пожизненного. Но как он сознается в том, чего не делал?!Грузин смотрел раскрытыми круглыми глазами.«Чужая ментальность… — подумал Кейт. — Когда он врет, так же раскрывает глаза?!»Если бы Отари был марокканец, тайманец, сабра, как и он, все было бы проще, понятнее…— Оставь свой телефон, Отари. Я дам одному человеку. Он тебе позвонит.— Израильтянин?— Русский. Его зовут Алекс. Если он не дозвонится, подойди вечером к дискотеке в «Теннис-центре». Я ему передам.— Думаешь, он узнает меня?— Не сомневаюсь.
Коренастый молодой грузин показался из сквера. Я узнал отца Гии, о котором предупреждал Юджин Кейт. Пошел навстречу. Перед тем я успел переговорить с Отари по телефону.У входа в сквер мы пожали друг другу руки.— Тут пять кассет, — сказал он.Карман куртки у него оттопыривался…Я вернулся к себе. Сел за магнитофон.Записи на кассетах были разные по качеству и по значимости. Отец Гии не предупреждал собеседников о том, что запись ведется. Писал, где пришлось.Скрипели несмазанные петли дверей, передвигали посуду. Шелестели шины. Работал телевизор или мотор.Записи, сделанные в машине, оказались особенно некачественными.Отари разговаривал с разными людьми. В основном с молодыми. Тем не менее среди них были уже опытные демагоги. Но говорили с ним уважительно.Как мог, каждый отвечал на его вопрос.Было ли это данью уважения и боязнью перед «бичо», которые держались сообща, общим кланом? Связано ли это было персонально с Отари, в котором чувствовали физическую силу и, главное, бесстрашие? Может, трогало отцовское горе?!Наиболее интересной была кассета с записью разговора отца Гии и уже известного мне совладельца паба «Сицилийская мафия».У Макса был тонкий уверенный голос. Держался он как человек, на чьей стороне сила.« — Я знаю, кто убил нищего! Ты внесешь деньги, я тебе помогу…— Ты скажешь на них: «Вы убили!» А они скажут на тебя! — Отец Гии плел свои сети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109