Марина включила телевизор. На всех каналах не было ничего интересного: реклама, мультики и мыльные оперы…Покурила, медленно отхлебывала кофе.«Береженого Бог бережет!»Она не воспользовалась своим телефоном.Подумав, сложила расписки своих должников в плотный полиэтиленовый конверт, который обычно используют фельдъегеря. Сняла защитную полоску — конверт мгновенно заклеился. Теперь, не повредив оболочку, его уже невозможно было вскрыть.Затем Марина вышла на лестничную площадку.Соседкой по площадке была дама из «сильно бывших».К ее услугам когда-то были и «кремлевка», и госдачи, и книжная экспедиция вместе с персональной пенсией…Соседка давно уже вдовела. Жила одна. Марина время от времени, идя из магазина, заносила что-нибудь лакомое, чего старуха уже не могла себе позволить: французские сыры, маслины. Как-то раз попались миноги.Время меняло людей.Во время оно жена члена ЦК вряд ли поддерживала отношения с невесть кем, а Марина еще много раз подумала бы, может ли она довериться бывшей…Марина постучала в дверь.Соседка прильнула к глазку, потом забренчала ключами.— А, Мариночка…— Серафима Александровна, я могу от вас позвонить одному симпатичному юноше? Что-то у меня опять телефон барахлит…— Что за вопрос. Я даже перейду в другую комнату, чтобы вас не стеснить…— Ради Бога! Присядьте, я прошу…
В моем кабинете раздался звонок.Это был прямой телефон. В обход секретаря.— Вы еще меня помните?— Марина! Ну что это вы? — Я сразу понял, что она чем-то расстроена. — Как вам могло прийти в голову спросить такое? Мы с Петром только что говорили о вас. Вот он как раз сидит напротив. Передает вам привет… Вы у себя?Цифры на определителе номера были чужие. Но, судя по первым трем, номер был установлен там же, на Кутузовском проспекте.— У Серафимы Александровны, очень хорошего человека и моей соседки…На всякий случай я записал номер телефона себе в черновик.— Есть проблемы?— По крайней мере, мне так кажется. Саша, вы не могли бы с Петром заехать?..— С радостью. Прямо сейчас?— Нет, сейчас я должна отдохнуть. Скажем, в пять!— В семнадцать.— Возможно, я еще позвоню. До встречи…
Марина больше не позвонила.Около семнадцати мы припарковали свою «девятку» цвета «мурена» довольно далеко от ее дома и порознь двинулись к подъезду.Наработки на поприще возврата долгов убеждали, что нам всегда следует чуть дистанцироваться от наших заказчиков.Мы выступали как партнеры на коротком, хотя и нередко судьбоносном для них этапе. Но и только!Наши клиенты не делились с нами секретами, каким образом им удавалось заработать миллионы, которые мы потом брались им возвращать. Мы не проверяли, праведными или неправедными путями они шли к богатству.Тем не менее мы, как все наемники, становились друзьями их друзей и врагами их могущественных врагов, и с этим ничего нельзя уже было поделать.Я шел впереди.Народу было немного.Я был виден издалека, наблюдаем, просматриваем…Кутузовский проспект по-прежнему пользовался вниманием спецслужб, еще с того времени, как превратился в главную правительственную трассу. Каждый пятачок асфальта, каждый перекресток тут держался под контролем, проверялся, а может, и простреливался.Я постоял на остановке, подождал Петра.Он все понял. Замедлил шаг, достал сигарету, подошел прикурить.— Я пойду один. Понаблюдай за подъездом. Перед тем как подняться, позвони по мобилю…
Подъезд бывшего генеральского дома пребывал в запустении. В ночное время его использовали для ночлега вокзальные бомжи и пьяницы. Тут стоял застоявшийся запах мочи, к которому в иных подъездах и лифтах уже притерпелись.Я нажал на кнопку домофона. Подождал.Марина не ответила. Возможно, планы ее изменились.Она не смогла об этом сообщить.Я мог уходить.Тем не менее я предпочел во всем убедиться.У меня был ключ, которым я пользовался в день, когда Яцен приезжал на Кутузовский, чтобы переписать свою расписку. Я не вернул его тогда. Теперь он пригодился. Я открыл дверь. Прошел в лифт. Старенький, раскачивающийся, он вез меня долго, покряхтывая, стуча на этажах, без всякой уверенности в благополучном исходе.Дверь в квартиру Марины была металлической, я обратил на нее внимание еще когда приехал впервые — фирменная, с итальянским и финским замками.Такое вот сочетание…Я оставил лифт открытым, чтобы в любой момент им воспользоваться…Позвонил. Никто не ответил.Без надежды я попробовал повернуть ручку.К удивлению моему, она не была закреплена. Засов подался в сторону. Наружная металлическая дверь плавно открылась. За ней была вторая — та, что существовала тут с самого начала. Ее навесили, должно быть, еще полвека назад.«Марина наверняка бы закрыла за собой дверь! Последними уходили чужие!»В секунду я выдернул «Макаров», передернул затвор.Я уже догадался, что меня ждет внутри…С силой ногой ударил во вторую дверь. Она открылась.Прихожая не была освещена, но в нее попадал одновременно свет с лестничной площадки и кухни. Никого внутри я не увидел.Направляя ствол то в одну, то в другую сторону, я сделал шаг внутрь, левой рукой не глядя нашарил выключатель.В этот стремный момент я был открытой мишенью!Свет вспыхнул.Дверь в гостиную была открыта.Сначала я увидел поваленный стул. Потом…Марина лежала в зале на ковре.В нее стреляли с близкого расстояния. В грудь. Кофточка была в крови. Контрольный выстрел был произведен в висок.Она была мертва.Трупное охлаждение уже началось.Сбоку был брошен «Макаров».Те, кто побывал тут недавно, спешили скрыться.Об этом свидетельствовала дверь, которую они не стали за собой закрывать.Я подошел к телефону, не вынимая из кармана руки, через подкладку пиджака захватил телефонную трубку, набрал 02:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109