тяжелая грация, перебитый давно, искривленный нос, впалые щеки, сплошь металлическая белая верхняя челюсть российского уголовника…Когда я был начальником розыска, это выглядело довольно экзотично.— Насчет юноши — конечно, очень точно.Тем не менее было приятно это услышать. Марина не играла двойной игры. Оказалось, мы относились друг к другу одинаково хорошо.— Не будем ее очень критиковать…— Тем более после того, что случилось. У вас в доме ничего не говорят об этом? Может, кто-то что-то видел?— В нашем доме ничего не узнать. Разве от милиции.— С вами они не беседовали?— И не будут! У них хватит помощников помоложе…Она произнесла это весьма решительно.— Я и не открою…У нее сложились непростые отношения с участковым.— Только с санкции прокурора! — Мысль ее работала четко. — А если я еще расскажу о звонке Марины и о нашем разговоре, они меня вообще затаскают…Все сильно упрощалось само собой.— Теперь вы расскажите! Что вы об этом обо всем думаете?Я собрался с мыслями.— Поскольку Марина звонила именно от вас, я могу быть с вами откровенен…— Надеюсь.Я обрисовал ей финансовую деятельность Марины.— А ваша роль?— Наша фирма занимается помощью в возврате долгов. Несколько человек в Москве были ей должны крупные суммы. Вы что-нибудь знали? Ей, наверное, не раз приходилось звонить от вас…— Марина боялась, что ее телефон прослушивается… — Генеральша встала. — Как вы относитесь к чаю? Не возражаете?— С удовольствием, спасибо.— Я поставлю…Душистый, крепкий чай был подан в фарфоровых фирменных чашках известного российского завода. За чаем мы продолжили разговор.— Родители ее разошлись. Воспитывал отчим. Не сколько лет до совершеннолетия она жила за границей. В Израиле. Потом вернулась в Россию, восстановила гражданство. Купила квартиру…Все это я уже знал.— Друзья — все больше нынешние новые русские. Но были и иностранцы. Я как-то видела иностранную машину, в которой к ней приезжали. С красными номерами. Посольская. Я думаю, израильтяне. Слишком хорошо говорили по-русски, без всякого акцента…— Вы не помните, она упоминала имя Ян?— Она звонила ему. Примерно два раза в месяц. Всегда днем. По международному. Счета она сама оплачивала…— Что у них за дела, не слышали?— Сама она говорила мало. Что-то записывала. Я думаю, это деловые отношения…Она взглянула на меня. Ей хотелось спросить.— Да?— Кто же оплатит ваш труд?Я объяснил:— В договоре обусловлен процент, который идет фирме при возвращении долга.— Деньги Марины пропадут?— Есть одна беда…Генеральша внимательно слушала.— Подлинники расписок остались у Марины дома. Не думаю, что милиция займется выбиванием ее долгов…— Это так…Она уже несколько минут что-то обдумывала.— Наверное, я смогу вам помочь… — Она поднялась. — Марина что-то чувствовала. Она оставила вчера небольшой пакет. Вы частный детектив. Я отдам его вам. Под расписку. Думаю, милиция не будет на меня в обиде, если узнает…Она вышла в соседнюю комнату и вернулась с пакетом.Я сразу узнал рисунок: фирма — производительница пакетов презентовала свою продукцию на выставке «Безопасность» в Манеже, Марина наверняка получила его там.— Я в свою очередь хочу тоже вас обрадовать…Во внутренней инструкции фирмы мы с Петром предусмотрели пункт о небольших премиальных для людей, оказавших услуги в выполнении заказов. Процент, правда, был крайне мал.— Но когда речь идет о сотнях тысяч долларов! Если все сложится хорошо, вас ждет довольно крупное вознаграждение…Она откровенно обрадовалась.Мы вскрыли пакет. Внутри оказались бумаги. Это были подлинники расписок.«Господи! Да тут целый банк!»— Пожалуйста… — Женщина передала мне бумагу и китайскую ручку с золотым пером, заправленную чернилами. — Мы перепишем, распишемся. И я спрячу…— Обязательно…О всех бумагах я знал от Марины.Расписка Любки была написана округлым ученическим почерком…«Левон…»Сумма была тоже крупной.«Яцен Владимир Ильич… С выплатой суммы полностью в Израиле…»Огромная сумма в долларах…«Не ею ли Марина подписала себе смертный приговор?..»
Направляясь к машине, я видел прохожих, шедших навстречу, а переходя на другую сторону проспекта, мельком оглядел тех, кто шел за мной.Расклад был знакомый: пара пенсионеров, тетка с сумкой на колесах, лицо кавказской национальности.Никто не привлек моего внимания.Я снова оставил машину на расстоянии от дома, но уже в другом месте, не там, где вчера. Не проверяясь — для этого где-то сзади двигался Петр — двинулся пешком.Главная опасность слежки за мной, конечно, была теперь, а не тогда, когда я ехал сюда.За подъездом могли следить две полярные силы: менты и участники вчерашнего налета на квартиру. И тех и других интересовали связи Марины. Они наверняка должны были тут появиться.Теоретически менты могли задержать меня прямо в квартире соседки… Но они никогда не стали бы это делать…Сколько раз у меня самого как начальника розыска были подобные ситуации.«Они наверняка дадут мне уйти. Затем их наружка вцепится в меня намертво. Слежку поведут квалифицированно. Зафиксируют адреса, связи, места встреч. А задержат только в конце пути. К этому времени уже будет установлена и моя личность…»Это была не фантазия — прогноз глазами специалиста.«При обыске у меня найдут расписки должников, ключ от подъезда. Никто не поверит, что Марина сама дала его…»Бандиты будут действовать практически так же.«Только в первом случае я рискую свободой, а во втором — жизнью…»Следят ли за мной или нет, я должен был узнать уже очень скоро. Петр двигался где-то метрах в пятидесяти сзади меня по другой стороне.«А вот и он!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109