Все стреляли, я тоже разрядил обойму. Потом мы осмотрели «мерсы». А них не оказалось ни одной пробоины.— Это будут ваши машины.Фирма просуществовала не долго.Рэмбо — дипломированный авиационный технолог по своему первому образованию — ушел на завод, чтобы вскоре снова оставить его уже будучи начальником сборочного цеха и заняться созданием ассоциации — знаменитого «Лайнса».На короткое время я вернулся к первой своей профессии — к журналистике, но потом оставил ее. Был вице — президентом, отвечающим за службу безопасности большого банка…Как и большинство граждан, мы не были виноваты ни перед Союзом, ни перед Россией, не затевали переворотов, денежных реформ, не приватизировали общественную собственность в качестве личной, не грабили сберегательные вклады, не крали сбережения пенсионеров.Мы зарабатывали деньги, ставя на кон свои жизни.Когда — нибудь будет установлено точно, что фанаты — менты — люди, с каким — нибудь двойным Y — хроматином в клетках, свидетельствующим об аномальном развитии…Высокого роста, все выше своих родителей, агрессивные по характеру, идеалисты по своему сознанию, которым для утверждения себя постоянно требуется риск, опасности…Уверовав в это окончательно, я пришел в «Лайнс» частным детективом, работающим по контракту, оставаясь при том руководителем собственной стремной фирмы по востребованию долгов, организованной на паях…Устойчивая тенденция неисполнения решений судов по гражданским делам давно уже вызвала к жизни отработанную систему способов возвращения утраченного имущества фирмами, подобной нашей.Финансовые вложения в такую фирму были минимальные.Правда, клиентов было тоже негусто.Фирма гонялась за заказами.
— Вам далеко? — Я притормозил.— Теплый Стан…Она поймало мое ненаигранное восхищение.Как ей было не возгордиться: «Отлично причесана, свежа, дорогой деловой костюм, губы бабочкой. Ямочки на щеках…»Мне казалось, я читал ее мысли: «Долго торчать на углу не пришлось. Первый же водила проезжавшей „девятки“, высокий, худой, из типа „усталых“ — со впалыми щеками, серебром в короткой стрижке, которую народ уже прозвал „типа киллер“, — тут же притормозил… Я кажусь ему девочкой».Я взглянул на часы.Мои личные дела начинались через час.Рэмбо — президент «Лайнса», мой шеф, ждал меня после обеда.— Что ж, садитесь.— Сколько?— Назовите Вы сумму.— Как насчет пятидесяти баксов?— Согласен. И уже давно.Она взглянула внимательно. Улыбнулась.По дороге разговорились.Не прямо — обиняками обозначили границы собственных интересов в бизнесе: у меня — ТОО с длинным перечислением возможных услуг.По дороге она рассмотрела меня.Я не комплексовал: «Не самый богатый, но и не нищий мент, каким был когда — то…». Туфли и галстук были абсолютно новые, дорогие. Костюм модный, сто процентов шерсти. Не бросающийся в глаза. Галстук, сорочка, носки подобраны со вкусом.Между сиденьями сзади стоял тоже дорогой, темноватого цвета кейс с шифровым набором, выглядевший как кожаный.— Я не представился. Александр. Можно Саша…— Марина.За разговором с Кутузовского проспекта в Теплый Стан — не ближний свет! — домчали быстро. Показалось: даже слишком!— Вот и приехали…Марина показала на семнадцатиэтажный дом, место парковки находилось сразу у торца.Я перегнулся со своего места, открыл ей дверцу.— Даже жалко расставаться.— Я пригласила бы Вас с собой, но я тут по делу. Не предупредила заранее…Ей тоже хотелось закрепить удачное знакомство.Мы могли быть полезны друг другу.Такая жизнь, если решаешь не надеяться на дядю, а кормить себя и свою семью сам. И притом на достойном уровне.«Связи — это деньги!»— Я в этот дом всего на несколько минут. А может, Вы подождете? Это недолго…Я достал сигареты…
— Трах — тах — тах… — Звонок на дверях был заграничный. Послышавшийся звук невозможно было назвать звонком, просто посыпались на пол легкие куски пластмассы.— Маринка…Люба распахнула бронированную дверь настежь. Ахнула, увидев костюм и макияж:— Ну, ты даешь! Гранд — дама!На самой Любе был прозрачный короткий пеньюар телесного цвета. Сквозь него на груди темнели крупные торчащие соски.— Давай — ка почеломкаемся!Квартира была двухкомнатная ( гостиная и спальня ) светлая. С широким коридором, огромной кухней. После «евроремонта».— Кофе пить будешь?— Нет, пожалуй. Там водила ждет.— Бери орешки. Сколько у нас набежало? Расписки захватила, талмуды свои?Марина открыла сумку. Расписок было три: две по двадцать тысяч долларов каждая, третья — на тридцать тысяч долларов.Люба убедилась.— Они. Все точно…Пошли в спальню, там у нее хранилась наличность. Марина подошла к картине над туалетным столиком. Рассвет в Булонском лесу. Туман. Красные куртки всадников. Время от времени ей удавалось купить и продать хорошую работу. «Катя Уварова… Откуда она у Любки?»Дверь спальни позади хлопнула.— Люба, эта картина… — Она осеклась.Незнакомый невысокого роста мужик с порога спальни следил за ней быстрыми маленькими глазками. Длинные собачьи уши, вытянутый острый лоб над выступавшими, как у африканца, губами на абсолютно европейском лице. Большим, с вывернутым суставом пальцем он щелкнул зажигалкой, в другой руке он держал расписки. Пламя взбежало по краю. Мужик подождал, пока бумаги догорели. Поднял взгляд. Один зрачок, черный, ушел под веко, второй косил в сторону Марины.— Беги отсюда! И быстро! И если я тебя, сука, снова увижу тут — пеняй на себя! Ну!…
Я заметил ее состояние, вернувшись, она постарела на десять лет…— Неприятности? Какие проблемы?— Бывает…Она постаралась взять себя в руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109