Ц Да уж не вы меня
напоили, капитан. Слишком вы скаредны, ей-богу. Скорее уморите парня, чем п
редложите ему капельку шнапса. Вот что у вас, немцев, называется экономие
й. На пенни ума, на фунт глупости.
Он расчувствовался. Около десяти часов старший механик дал ему одну рюмо
чку… Ц всего-навсего одну, ей-богу! добрый старикашка; но теперь старого
мошенника не стащишь с койки Ц пятитонным краном не поднять его. Ц Э, не
т! Во всяком случае, не сегодня! Он спит сладким сном, словно младенец, а под
подушкой у него бутылка с первоклассным бренди. Ц С уст командира «Патн
ы» сорвалась хриплая ругань, и слово «schwein»
свинья (нем.)
запорхало, как капризное перышко, подхваченное ветерком. Он и стар
ший механик были знакомы много лет Ц вместе служили веселому, хитрому с
тарику китайцу, носившему очки в роговой оправе и вплетавшему красные ше
лковые тесемочки в свою почтенную седую косу. В родном порту «Патны» жит
ели побережья придерживались того мнения, что эти двое Ц шкипер и механ
ик Ц по части наглых хищений друг другу не уступают. Внешне они гармонир
овали плохо: один Ц с мутными глазами, злобный и мясистый; другой Ц тощий
, с головой длинной и костлявой, словно голова старой клячи, с ввалившимис
я глазами и остекленевшим взором. Старшего механика прибило к берегу где
-то на Востоке Ц в Кантоне, Шанхае или, быть может, в Иокогаме; он и сам, долж
но быть, не помнил, где именно произошло крушение и чем оно было вызвано. Д
вадцать лет назад его, из сострадания к его молодости, спокойно выпихнул
и с судна, а могло быть и куда хуже для него, так что, вспоминая об этом эпизо
де, он не испытывал и тени сожаления. В то время в восточных морях стало ра
звиваться пароходство, а так как людей его профессии поначалу было мало,
то он «сделал карьеру». Всем приезжим он неуклонно сообщал грустным шепо
том, что он «здешний старожил». Когда он двигался, казалось Ц скелет болт
ается в его платье. Походка у него была раскачивающаяся, и так, раскачивая
сь, бродил он вокруг застекленного люка машинного отделения, курил без в
сякой любви к куренью, набивал табаком медную чашечку, приделанную к чет
ырехфутовому мундштуку из вишневого дерева, и держался с глупо-торжеств
енным видом мыслителя, развивающего философскую систему из туманных пр
облесков истины. Обычно он скупился и оберегал свой личный запас спирта,
но в эту ночь отказался от своих принципов, а потому второй механик Ц у юн
ца из Уэппинга голова была слабая Ц от неожиданного угощения крепким на
питком стал очень весел, дерзок и болтлив.
Немец из Нового Южного Уэльса бесновался и пыхтел, как выхлопная труба, а
Джим, забавляясь этим зрелищем, с нетерпением ждал, когда можно будет спу
ститься вниз: последние десять минут вахты раздражали, как дающее осечку
ружье. Этим людям не было места в мире героических приключений, хотя они,
в сущности, были неплохими парнями. Даже сам шкипер… Но тут Джим почувств
овал отвращение при виде этой пыхтящей массы жира, испускающей булькающ
ее бормотанье Ц темный поток грязных ругательств; однако приятная уста
лость мешала ему почувствовать активную неприязнь к кому бы то ни было. Е
му не было дела до этих людей; он работал с ними плечо к плечу, но коснуться
его они не могли; он дышал с ними одним воздухом, но он был иным человеком…
Набросится ли шкипер на механика?.. Жизнь была легка, а он был слишком в себ
е уверен Ц слишком уверен, чтобы… Черта, отделявшая его размышления от д
ремоты, стала тоньше паутинки.
Второй механик незаметно переходил к рассуждениям о своих финансах и св
оем мужестве.
Ц Кто пьян? Я? Э, нет, капитан! Дело не в этом. Пора бы вам знать, что наш старш
ий не слишком щедр и даже воробья допьяна не напоит, ей-богу! На меня алког
оль никогда не действовал; не выдумано еще такое зелье, от которого бы я оп
ьянел. Я готов пить с вами на пари Ц вы пейте виски, а я жидкий огонь, и, ей-бо
гу, я останусь свежим, как огурчик. Если б я думал, что пьян, я бы прыгнул за б
орт… покончил бы с собой, ей-богу! Покончил бы! Сию же минуту! А с мостика я н
е уйду. Где вы прикажете мне подышать свежим воздухом в такую ночь, как сег
одня? Там, внизу, на палубе, со всяким сбродом? И не подумаю! Чего мне вас боя
ться?
Немец воздел тяжелые кулаки к небу и безмолвно потряс ими.
Ц Я не знаю, что такое страх, Ц продолжал механик с неподдельным энтузи
азмом. Ц Я не боюсь чертовой работы на этом гнилом судне. Счастье для вас,
что существуют на свете такие люди, которые не дрожат за свою жизнь… инач
е Ц что бы вы без нас делали Ц вы и эта старая посудина с обшивкой из обер
точной бумаги… ей-богу, из оберточной бумаги! Вам хорошо, вы из нее вытяги
ваете монету, Ц а мне что прикажете делать? Сколько я получаю? Жалкие сто
пятьдесят долларов в месяц! Почтительно спрашиваю вас Ц почтительно, за
метьте, Ц кто не откажется от такой гнусной работы? И дело это опасное! Но
я Ц один из тех бесстрашных парней…
Он выпустил поручни и стал размахивать руками, словно желая нагляднее пр
одемонстрировать свое мужество; его тонкий голос пронзительно взлетал
над морем; он приподнялся на цыпочки, чтобы ярче подчеркнуть фразу, и вдру
г упал ничком, как будто его сзади подбили палкой. Падая, он крикнул: Ц Про
клятье! Ц За этим воплем последовало минутное молчание. Джим и шкипер об
а пошатнулись, но удержались на ногах и, выпрямившись, с изумлением погля
дели на невозмутимую гладь моря. Потом взглянули вверх, на звезды.
Что случилось? По-прежнему раздавалось заглушенное биение машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19