Теперь они с ужасом смотрели н
а службу в родном флоте, где дисциплина была строже, долг Ц священен, а су
да обречены на штормы. Они настроились на вечный покой восточного неба и
моря. Полюбили короткие рейсы, удобные кресла на палубе, многочисленную
туземную команду и преимущество быть белым. Они содрогались при мысли о
тяжелой работе и, полагаясь на случай, жили беззаботно, получая то отстав
ку, то новое назначение, служа китайцам, арабам, полукровкам… они готовы б
ыли служить самому дьяволу, если бы тот предоставил им эту возможность. Н
еустанно говорили они о случайных удачах: как такой-то получил командов
ание судном, плававшим у берегов Китая Ц легкая работа; как одному доста
лось прекрасное место где-то в Японии, а другой преуспевает в сиамском фл
оте; на всем, что бы они ни говорили, Ц на всех их поступках, взглядах, мане
рах, Ц было пятно Ц знак гниения Ц решимость пройти свой путь в спокойс
твии и безопасности.
Джиму эта толпа разглагольствующих моряков казалась сначала менее реа
льной, чем тени. Но под конец он начал находить очарование в этих людях, як
обы преуспевающих, на чью долю выпадало так мало опасностей и труда. И пре
зрение мало-помалу вытеснялось иным чувством. Внезапно отказавшись от м
ысли вернуться на родину, он поступил штурманом на «Патну».
«Патна» была местным пароходом, таким же старым, как холмы, тощим, как борз
ая, и изъеденным ржавчиной хуже, чем никуда не годный чан для воды. Владель
цем ее был китаец, фрахтовщиком Ц араб, а капитаном Ц ренегат, немец из Н
ового Южного Уэльса, который на людях неустанно проклинал свою родину, н
о, Ц видимо, подражая успешной политике Бисмарка, Ц тиранил всех тех, ко
го не боялся, и разгуливал с видом свирепым-и железно-непоколебимым, да в
придачу имел рыжие усы и багровый нос. После того как «Патну» окрасили сн
аружи и побелили внутри, около восьмисот паломников были пригнаны на бор
т судна, разводившего пары у деревянной пристани.
По трем сходням тремя потоками поднимались они на борт, подстрекаемые ве
рой и надеждой на рай, поднимались, топая и шаркая босыми ногами, не обмени
ваясь ни одним словом, не озираясь назад; отойдя от поручней, растеклись п
о всей палубе, двинулись на нос и на корму, спустились в зияющие люки, запо
лнили все уголки судна, как вода, наполняющая цистерну, как вода, проникаю
щая в выбоины и трещины, как вода, бесшумно поднимающаяся к краям сосуда. В
осемьсот мужчин и женщин Ц каждый со своими надеждами, верой, привязанн
остями, воспоминаниями Ц пришли сюда с севера и юга и с далекого востока.
Они пробирались по тропинкам в джунглях, спускались по течению рек, плыл
и в прау вдоль отмелей, перебирались в маленьких каноэ с острова на остро
в, терпели тяжелые лишения, видели незнакомые места, испытали неведомый
доселе страх, влекомые единым желанием. Они пришли из одиноких хижин в ле
сной глуши, из многолюдных поселков, из приморских деревень. Словно по зо
ву, покинули они свои леса, свои просеки, своих защитников-вождей, свои бо
гатства и свою нищету, друзей юности и могилы отцов. Пришли, покрытые пыль
ю и потом, в грязи, в лохмотьях, Ц сильные мужчины во главе своих семей; тощ
ие старики, идущие вперед, не надеясь на возвращение; юноши с бесстрашным
и глазами, с любопытством озирающиеся по сторонам; пугливые девочки со с
путанными длинными волосами; робкие женщины, закутанные в покрывала и пр
ижимающие к груди младенцев, обернутых в концы грязных головных покрыва
л, Ц спящих младенцев, бессознательных паломников взыскательной веры.

Ц Посмотрите-ка на этот скот, Ц сказал немец-шкипер новому своему штур
ману.
Араб Ц вождь этих благочестивых странников Ц явился последним. На борт
он поднялся медленно, Ц красивый, серьезный, в белом одеянии и большом т
юрбане. За ним следовала вереница слуг, тащивших его пожитки. «Патна» отч
алила от пристани.
Она проскользнула между двумя островками и наискось пересекла стоянку
парусных судов, прорезала полукруглую тень холма, потом близко подошла к
гряде покрытых пеной рифов. Араб, стоя на корме, вслух читал молитву плава
ющих и путешествующих. Он призывал милость всевышнего на это путешестви
е, молил благословить труд людей и тайные их стремления. В сумерках парох
од разбил спокойные воды пролива, а далеко за кормой паломнического судн
а маяк, поставленный неверными на предательской мели, казалось, подмигив
ал пламенным глазом, словно насмехаясь над благочестивым паломничеств
ом.
«Патна» вышла из пролива, пересекла залив и продолжала путь по проходу «
Один градус». Она шла к Красному морю под ясным небом, под небом палящим и
безоблачным, окутанным в солнечное сияние, которое убивает все мысли, да
вит на сердце, иссушает всякую энергию и силу. А под зловещим сверканием н
еба море, синее и глубокое, оставалось неподвижным, даже рябь не морщила е
го поверхности, Ц море клейкое, стоячее, мертвое. «Патна» с легким шипени
ем прошла по этой лучезарной и гладкой равнине, развернула по небу черну
ю ленту дыма, оставляя за собой на воде белую ленту пены, которая тотчас же
исчезла, словно призрачный след, начертанный на безжизненном море призр
ачным кораблем.
Каждое утро солнце, словно приноравливаясь на путях своих к продвижению
паломников, поднималось, молчаливо извергая свет всегда на одном и том ж
е расстоянии от кормы судна, нагоняло его в полдень, изливая сгущенный ог
онь своих лучей на благочестивые стремления путников, стремилось дальш
е, на запад, и таинственно погружалось в море Ц каждый вечер на одном и то
м же расстоянии от носа «Патны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19