Сейчас быстро Ц по комнат
ам, занять койки, переодеться и Ц на плац. Побегаем, разомнёмся, а то растр
яслись в автобусе, жиры развесили, смотреть на вас тошно.
В большой комнате, похожей на классную, двумя рядами стояло десять крова
тей с деревянными спинками и панцирными сетками. Спать на такой кровати,
Алик знал, было мукой мученической: сетка слушалась любого движения тела
, прогибалась, норовя сбросить спящего на пол. Подумалось: при таком спарт
анском расписании стоило завести деревянные топчаны с хлипкими матрас
иками поверх досок. Кстати, на даче Алик спал как раз на таком топчане и пр
екрасно себя чувствовал. А родители скрипели панцирными сетками, и по ут
рам на них больно было смотреть.
Кроме вышеупомянутых «коек» в комнате размещались тумбочки Ц по одной
на брата, десять штук; четыре платяных шкафа и фикус на табуретке, развеси
стый фикус Ц мечта бабы-яги из второго сна Алика. Алик ухитрился занять к
ровать у окна, уложил на неё чемоданчик, щёлкнул замочками, достал синий т
ренировочный костюм Ц недавний подарок мамы, новенький, коленки ещё не
оттянуты. Переоделся, побежал вон, краем глаза углядев, что Вешалка попал
ему в соседи.
Выскочил на площадку перед корпусом, а тренер Александр Ильич уже прогул
ивается, на часы посматривает. Увидел Алика.
Ц Кто такой?
Ц Радуга я, Александр Ильич. Из пятьдесят шестой школы.
Ц Да помню я, Ц отмахнулся тренер. Ц Метр девяносто пять, Киевский райо
н. Не о том речь. Почему так оделся? Холодно?
Ц Нет, Ц пожал плечами Алик. Ц Скорее жарко.
Ц То-то и оно. Форма одежды Ц одни трусы.
Ц Босиком? Ц не утерпел Алик.
Но тренер не заметил иронии.
Ц Босиком тяжко будет. Да и ноги посбиваете. В тапочках.
Помчался снимать костюм. В коридоре встретил Вешалку в таком же костюмчи
ке, позлорадствовал про себя: сейчас назад побежит. Так и есть: на обратном
пути опять встретились, Вешалка сердито на Алика глянул, и Алик подумал, ч
то зря злорадствовал, мог бы и предупредить парня. Всё-таки две недели бок
о бок жить, не два часа…
Минут через десять все наконец выстроились.
Ц Копаетесь, Ц сказал тренер. Ц Чтобы первый и последний раз… На постр
оение Ц минута. С переодеванием Ц четыре. Побежали…
И потрусил впереди всех по дорожке, ведущей за ворота в лес.
Лес берёзовый, осиновый, еловый, таинственный, просвечивающий насквозь.
Под ногами мягкая, усыпанная хвойными иголками земля, пружинит, помогает
бежать. Тропинка неширокая, утоптанная, лёгкая тропинка. И темп бега невы
сок, прогулочный темп, Алик дома по набережной куда быстрее носился. Лёгк
ий ветерок упруго ударяет в разгорячённое жарой лицо, холодит грудь. Впе
реди, шагах в двух, машет ходулями Пащенко Ц как он ухитрился рядом попас
ть, вроде кто-то другой стоял. Как бы то ни было, а за Вешалкой хорошо бег ве
сти: он не частит и не семенит, бежит ровно. Отдых, а не бег.



Увы, недолго так «отдыхать» пришлось.
Тренер в голове колонны, видно, припустил, потому что Пащенко чаще ногами
заработал, и Алик, чтоб не отстать, тоже прибавил ходу. Стало потруднее. Ме
стность пересечённая, то подъём, то спуск, поворотов Ц не счесть. Ветер уж
е не охлаждал лицо Ц жёстко бил по нему, пот тёк в глаза, слепил, ел солью. С
олнце пропиралось сквозь кроны деревьев, норовило достать бегунов, ошпа
рить на ходу, поддать жару. Откуда-то взялись ветки по бокам тропинки Ц н
е было их раньше! Ц ударяли по телу. Всё как в бане: жара, пот, берёзовые вен
ики. Но Алик баню терпеть не мог, не видел в ней удовольствия, не сумел отец
приучить его к парной.
Бежал из последних сил, ждал второго дыхания, а оно не являлось, и неизвест
но было Ц существует ли оно на самом деле или это Ц выдумка досужих репо
ртёров, которые сами не бегают, не прыгают, не плавают, не крутят педали, а л
ишь пишут о том, как «на двадцать пятом километре к нему пришло долгождан
ное второе дыхание». Где оно, долгожданное?
Так и не пришло.
Зато тренер темп сбавил, и Алик почувствовал, что ещё может бежать, ещё не
падает. Пожалел, что майки не было. Сейчас бы сорвать её, вытереть на бегу п
от… Рукой вытирать приходится. А рука Ц сама мокрая, как из воды.
Интересно, сколько они бегут? Часы не взял, оставил на тумбочке… А бежать-
то полегче стало, и ветерок опять холодит. Что за чудеса? Ах, ёлочки какие к
расивые Ц словно ныряют в овражек. За ними, за ними… А тренер Ц железный
он, что ли? Ц опять темп взвинтил, и замелькали по сторонам ёлочки. Красив
ые? Чёрта с два, не до красоты больше. Вверх по склону, носом чуть землю не па
шут. Вдоль оврага Ц быстрей. Сердце колотилось так, что казалось Ц выско
чит, не удержится в грудной клетке. Алик прижал его рукой, но тут же убрал р
уку: труднее бежать, дыхание сбивается. Хватит ли его Ц дыхания? А Пащенко
ещё быстрее помчался, и Алик опять попытался удержаться за ним, но понял,
что не удастся, отстанет он от длинноногого Вешалки. И вдруг Ц как знамен
ие Ц увидал впереди знакомый забор с золотыми воротами, жёлтенькие корп
уса базы за ним и понял с облегчением: конец мукам.
Да, это был конец, но Ц первой серии. Без передышки железный тренер повёл
их на задний двор, где они яростно пилили на козлах еловые стволы, кололи п
оленья. Впервые в жизни Ц если не считать сна с бабой-ягой Ц Алик взял в р
уки топор и, памятуя «сонный опыт», тюкнул, размахнувшись, по свежеспилен
ному кругляку. Топор со свистом рассёк воздух и воткнулся в землю рядом с
поленом. Оно даже не шевельнулось. Алик озлился, повторил замах и попал-та
ки в дерево.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43