ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Зато он протянул бутылку с водой и сообщил последние новости:
– Ты слышал, что рассказывали купцы из Гарнии? – Голос звучал подчеркнуто равнодушно, словно Сенто пересказывал сплетню. – Они утверждают, что у гарнов есть союзник, всесильный волшебник, разыскивающий одного затерявшегося в пустыне маленького мальчика. Некоторые еще добавляют, что под его ногами горит земля, а другие утверждают, что один лишь взгляд на него сулит смерть.
Сенто с сомнением пожал плечами, словно ничуть не веря в страшные сказки. Разумеется, служа Шу, он не мог не знать наверняка, что это за волшебник, а потому следующее его утверждение имело более глубокий смысл, чем тот, который лежал на поверхности:
– Что бы ни скрывалось за этими рассказами, гарнов в нашем караване оно пугает не меньше, чем их спутников.
Получалось, что гарны-купцы не относились к последователям мастера Марко.
– За подобными историями всегда скрывается что-то серьезное, – согласился Льешо.
Сенто лишь подтвердил то, о чем его предупреждали собственные сны: сторонники мастера Марко не оставили попыток разыскать младшего из принцев.
– Всегда, – согласился Сенто и пошел разыскивать свой костер.
Итак, волшебник все еще здесь. А тот факт, что купцы из Гарнии боятся его, сам по себе еще ни о чем не говорит. Налетчикам, которые разорили Фибию, вообще не требовались помощь и руководство мага: запаха легкой добычи было вполне достаточно.
– Что новенького?
Вытирая со лба пот, подошла Льинг, только что закончившая тренировочный бой. Одной рукой она держала меч и продолжала рассеянно и лениво описывать им в воздухе круги. Другой взяла бутылку с водой, чтобы утолить жажду. Напившись, тыльной стороной ладони вытерла губы и передала бутылку Хмиши – он тоже только что закончил тренировку и едва дышал.
– Те гарны, что идут в конце каравана, очень недовольны своим местом.
– Слышал, – кивнул Хмиши.
Пробираясь между спящими и просто отдыхающими путниками, молодые люди пытались решить, насколько можно верить тому, что гарны говорят во всеуслышание. Льинг наконец приняла решение, с которым согласились товарищи:
– Они имеют собственные веские причины находиться именно там, где находятся. Мне почему-то кажется, что Бор-ка-мар ожидает их нападения еще до того, как мы придем в Гуинмер.
– Интересно, они действуют заодно с ташеками или самостоятельно? – поинтересовался Хмиши. – Вот это хорошо было бы знать наверняка.
Кочевники из пустыни Гансау оказались рассеянными по всему каравану, и это наводило на мысль, что они готовят нападение независимо от гарнов. Харлолу Льешо не доверял и до того, как тот напал на императора Шу. Правда, Кагар, заменивший раненого родственника, еще ни разу не поднял меч – пока, работу же свою выполнял с угрюмой целеустремленностью человека, мечтавшего о другой, лучшей доле.
– Похоже, у этого человека были какие-то собственные планы, а Харлол их спутал своей опрометчивостью, – так Льешо объяснил настроение и поведение конюха. – А сейчас он пытается вписаться в ситуацию.
– Я почему-то ему совсем не доверяю. – Хмиши задумчиво провел пальцем по острию фибского клинка. – А еще не доверяю карлику-музыканту.
Льинг не упустила случая уколоть:
– Ты не доверяешь никому, кто рядом с Льешо.
Хмиши потупил взгляд, ему не понравилось, что его мысли так легко читают. Впрочем, он вовсе не стыдился собственной преданности юному принцу. Льинг чувствовала примерно то же самое: оба готовы были в случае необходимости защитить подопечного и ценой собственной жизни, и даже ценой собственной репутации.
Простые, товарищеские отношения телохранителей напомнили Льешо о прежних днях, о жизни на Жемчужном острове. Однако тогда он тоже входил в их круг. Сейчас же Льешо превратился в тщательно охраняемую драгоценность и оказался за чертой. Это было неприятно и отзывалось в сердце болью. Но обидеть друзей признанием этой боли не хотелось, а потому на прощание Льешо лишь пожелал парочке найти для ночлега канавку поуже и, улыбнувшись, отправился спать.
– Сыграй же что-нибудь, Собачьи Уши, пожалуйста, а то я сейчас засну и вывалюсь из седла!
Льешо устроился поудобнее и натянул на глаза сетку, чтобы защититься от пыли и яркого солнца. Чем дальше на юг продвигайся караван, тем жарче и суше становился климат. Пейзаж был однообразным: ни деревьев, ни кустов; лишь островки пыльной травы, да и те настолько редкие, что Льешо даже начал развлекаться, считая их. Ничего, кроме бледного от пыли неба сверху и коричневой грязи внизу. Жизнь в условиях каравана по трудности и количеству лишений не уступает военной; нет в ней только постоянного ужаса. Нет, по ужасу и страху он вовсе не соскучился, однако от вынужденного безделья был уже готов почти на все, даже на песни и игру карлика. Но оказалось, что музыкант крепко спит, так что в ответ на просьбу Льешо прозвучал лишь мощный храп.
Юноша настолько погрузился в мысленные жалобы на жизнь, что едва не пропустил чуть заметное изменение в походке лошади. Да, копыта стучат по камням.
– Собачьи Уши! Проснись! Приехали!
– Что? В чем дело?
Голова карлика резко дернулась на хилой шее, и с минуту он бестолково озирался по сторонам, не понимая, что произошло. Наконец, успокоившись, откинулся на спинку своего кресла.
– Уф! А мне уж почудилось, что на нас напали!
– Мы приехали! – повторил Льешо. – Ванна, кровать и горячая еда!
Караван наконец оказался на окраине Дарнэга.
– А! Ну, это совсем другое дело.
Карлик вытянулся, чтобы получше рассмотреть окрестности. Однако очень скоро его возбуждение перешло в презрение и недовольство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
– Ты слышал, что рассказывали купцы из Гарнии? – Голос звучал подчеркнуто равнодушно, словно Сенто пересказывал сплетню. – Они утверждают, что у гарнов есть союзник, всесильный волшебник, разыскивающий одного затерявшегося в пустыне маленького мальчика. Некоторые еще добавляют, что под его ногами горит земля, а другие утверждают, что один лишь взгляд на него сулит смерть.
Сенто с сомнением пожал плечами, словно ничуть не веря в страшные сказки. Разумеется, служа Шу, он не мог не знать наверняка, что это за волшебник, а потому следующее его утверждение имело более глубокий смысл, чем тот, который лежал на поверхности:
– Что бы ни скрывалось за этими рассказами, гарнов в нашем караване оно пугает не меньше, чем их спутников.
Получалось, что гарны-купцы не относились к последователям мастера Марко.
– За подобными историями всегда скрывается что-то серьезное, – согласился Льешо.
Сенто лишь подтвердил то, о чем его предупреждали собственные сны: сторонники мастера Марко не оставили попыток разыскать младшего из принцев.
– Всегда, – согласился Сенто и пошел разыскивать свой костер.
Итак, волшебник все еще здесь. А тот факт, что купцы из Гарнии боятся его, сам по себе еще ни о чем не говорит. Налетчикам, которые разорили Фибию, вообще не требовались помощь и руководство мага: запаха легкой добычи было вполне достаточно.
– Что новенького?
Вытирая со лба пот, подошла Льинг, только что закончившая тренировочный бой. Одной рукой она держала меч и продолжала рассеянно и лениво описывать им в воздухе круги. Другой взяла бутылку с водой, чтобы утолить жажду. Напившись, тыльной стороной ладони вытерла губы и передала бутылку Хмиши – он тоже только что закончил тренировку и едва дышал.
– Те гарны, что идут в конце каравана, очень недовольны своим местом.
– Слышал, – кивнул Хмиши.
Пробираясь между спящими и просто отдыхающими путниками, молодые люди пытались решить, насколько можно верить тому, что гарны говорят во всеуслышание. Льинг наконец приняла решение, с которым согласились товарищи:
– Они имеют собственные веские причины находиться именно там, где находятся. Мне почему-то кажется, что Бор-ка-мар ожидает их нападения еще до того, как мы придем в Гуинмер.
– Интересно, они действуют заодно с ташеками или самостоятельно? – поинтересовался Хмиши. – Вот это хорошо было бы знать наверняка.
Кочевники из пустыни Гансау оказались рассеянными по всему каравану, и это наводило на мысль, что они готовят нападение независимо от гарнов. Харлолу Льешо не доверял и до того, как тот напал на императора Шу. Правда, Кагар, заменивший раненого родственника, еще ни разу не поднял меч – пока, работу же свою выполнял с угрюмой целеустремленностью человека, мечтавшего о другой, лучшей доле.
– Похоже, у этого человека были какие-то собственные планы, а Харлол их спутал своей опрометчивостью, – так Льешо объяснил настроение и поведение конюха. – А сейчас он пытается вписаться в ситуацию.
– Я почему-то ему совсем не доверяю. – Хмиши задумчиво провел пальцем по острию фибского клинка. – А еще не доверяю карлику-музыканту.
Льинг не упустила случая уколоть:
– Ты не доверяешь никому, кто рядом с Льешо.
Хмиши потупил взгляд, ему не понравилось, что его мысли так легко читают. Впрочем, он вовсе не стыдился собственной преданности юному принцу. Льинг чувствовала примерно то же самое: оба готовы были в случае необходимости защитить подопечного и ценой собственной жизни, и даже ценой собственной репутации.
Простые, товарищеские отношения телохранителей напомнили Льешо о прежних днях, о жизни на Жемчужном острове. Однако тогда он тоже входил в их круг. Сейчас же Льешо превратился в тщательно охраняемую драгоценность и оказался за чертой. Это было неприятно и отзывалось в сердце болью. Но обидеть друзей признанием этой боли не хотелось, а потому на прощание Льешо лишь пожелал парочке найти для ночлега канавку поуже и, улыбнувшись, отправился спать.
– Сыграй же что-нибудь, Собачьи Уши, пожалуйста, а то я сейчас засну и вывалюсь из седла!
Льешо устроился поудобнее и натянул на глаза сетку, чтобы защититься от пыли и яркого солнца. Чем дальше на юг продвигайся караван, тем жарче и суше становился климат. Пейзаж был однообразным: ни деревьев, ни кустов; лишь островки пыльной травы, да и те настолько редкие, что Льешо даже начал развлекаться, считая их. Ничего, кроме бледного от пыли неба сверху и коричневой грязи внизу. Жизнь в условиях каравана по трудности и количеству лишений не уступает военной; нет в ней только постоянного ужаса. Нет, по ужасу и страху он вовсе не соскучился, однако от вынужденного безделья был уже готов почти на все, даже на песни и игру карлика. Но оказалось, что музыкант крепко спит, так что в ответ на просьбу Льешо прозвучал лишь мощный храп.
Юноша настолько погрузился в мысленные жалобы на жизнь, что едва не пропустил чуть заметное изменение в походке лошади. Да, копыта стучат по камням.
– Собачьи Уши! Проснись! Приехали!
– Что? В чем дело?
Голова карлика резко дернулась на хилой шее, и с минуту он бестолково озирался по сторонам, не понимая, что произошло. Наконец, успокоившись, откинулся на спинку своего кресла.
– Уф! А мне уж почудилось, что на нас напали!
– Мы приехали! – повторил Льешо. – Ванна, кровать и горячая еда!
Караван наконец оказался на окраине Дарнэга.
– А! Ну, это совсем другое дело.
Карлик вытянулся, чтобы получше рассмотреть окрестности. Однако очень скоро его возбуждение перешло в презрение и недовольство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165