Чуть впереди, на возвышении, сидел сам хан в окружении семейства. Поверх огня он внимательно следил за выражением лица гостя. Чимбай-хан, судя по всему, был немногим старше Шокара. Сидел он в той же позе, что и его придворные, – подняв одно колено и обхватив его руками. Одет он был в ярко-красный, расшитый золотом кафтан, с которым контрастировала длинная темно-синяя безрукавка. По одежде шла сюжетная вышивка: подол украшали волны, на коленях летали драконы, а к поясу поднимались облака. Грудь же по диагонали пересекали полосы. И высокая, в виде конуса, шапка, и полы безрукавки сверкали богатым золотым шитьем.
Справа от хана сидела средних лет женщина, одетая в такой же богатый, как и у хана, наряд, хотя и более скромной расцветки: ее костюм был выдержан в зеленых тонах. Огромный серебряный головной убор, украшенный коралловыми и черепаховыми вкраплениями, закрывал лоб драгоценными подвесками, доходившими до самых глаз. С первого взгляда улыбка женщины казалась приветливой, однако, взглянув пристальнее, Льешо едва не вздрогнул: глаза ее смотрели со змеиной холодностью и расчетливостью. Невольно вспомнилась госпожа Сьен Ма – но не в человеческом обличье, а в виде белой кобры, которую он видел во сне.
Кто же ты? – мысленно спросил он и, нервно вздрогнув, перевел взгляд. Слева от хана, чуть ниже королевской пары и в некотором отдалении, сидела столь же ярко одетая пожилая женщина. Она тоже внимательно разглядывала Льешо. Проницательный взгляд будто счищал с души слой за слоем и просвечивал каждый насквозь, пытаясь выяснить все тайны.
Принц подумал, что это, должно быть, и есть Борту – та самая, что пригласила его сюда. Судя по возрасту и месту, которое она занимала на возвышении, эта женщина приходилась хану матерью. Без ее расположения благосклонности хана добиться было бы невозможно, а потому Льешо раскрыл ей навстречу душу, позволив проникнуть в самые отдаленные закоулки. Если Борту сумеет правильно рассмотреть все, что там таится, она поймет, что гость несет мир и ей самой, и ее сыну.
Словно расслышав мысли юноши, старуха заговорила, но не с самим Льешо, а с Есугеем:
– Ты привел в улус моего сына чужестранцев. Кто эти люди и что ты думаешь о той опасности, которая их объединила?
Слова доказывали, что Борту знает и гостей, и цель их прихода. Но тем не менее она требовала официального представления.
Есугей опустился на колени у подножия ханского подиума и низко склонил голозу. Исполнив обряд поклонения, он поднял голову, однако с колен не встал. Выпрямив спину и глядя матери хана в глаза, он заговорил, отвечая на ее вопрос:
– Я привел целительницу Карину, подругу этого улуса. Вместе с ней путешествуют четыре принца Облачной страны со слугами и небольшой воинский отряд, необходимый в дальних странствиях.
Вождь осмотрительно переложил ответственность за самовольное нарушение границы, да еще с оружием, на плечи хорошо всем известной и желанной гостьи. Борту кивнула, одобряя тактику и разрешая Есугею нежеланных, но ожидаемых гостей.
– Принц Шокар… – Он подождал, пока Шокар низко поклонился, а потом перешел к следующему – по возрасту – из братьев. – Принц Льюка и его брат Балар, который со времени падения Кунгола жил у толкователей снов Акенбада.
Льюка слегка склонил голову, приветствием показывая, что превосходит рангом своих хозяев. По лицу Борту пробежала тень недовольства, однако хан не потребовал проявить большее уважение. Балар, похоже, не мог решить, с кого из братьев взять пример, однако Льешо незаметно ткнул его в бок, едва не испепелив взглядом. Этого оказалось вполне достаточно, и Балар поклонился еще ниже, чем Шокар. Хан в ответ широко и приветливо улыбнулся, хотя его глаза остались холодными.
– Принц Льешо, – завершил Есугей официальную церемонию знакомства.
Льешо поклонился также глубоко, как Балар, однако ни на сантиметр ниже. Он вовсе не хотел выглядеть смешным, а кланяясь ниже, вполне мог удариться головой.
Наконец все принцы и вождь выпрямились в ожидании ответного приветствия.
– Мальчик. – Хан обратился к Льешо с оттенком ледяного снисхождения в голосе, от которого подбородок юноши моментально устремился вверх – движение, которое не поддавалось никакому контролю.
Однако прежде чем Льешо успел заговорить, императору ответил Льюка:
– Оставьте его в покое.
Чимбай-хан удивленно, холодно и презрительно взглянул на Льюку:
– Кто же все-таки правитель Фибии?
Спрашивая это, он смотрел вовсе не на старшего из братьев. Все присутствующие, включая и Льешо, понимали, что хану нет никакого дела до рассерженного принца.
Льешо понял, что его в очередной раз испытывают. Ну хорошо, он ответит им всем так, как считает нужным.
– Каду, – произнес он и едва заметно показал в сторону брата.
Девушка сразу все поняла. Стремительно, словно тигр, прыгнув за спину Льюки, она резко и сильно ударила его по плечу возле шеи. Тот упал как подкошенный. Балар в ужасе переводил взгляд с одного брата на другого, но молчал. Шокар же смотрел вниз, на лежащего без сознания Льюку, и губы его сами собой сомкнулись в презрительной и слегка брезгливой усмешке. Он тоже не произнес ни слова, потом перевел оценивающий взгляд на младшего брата, словно только что увидел нечто озадачивающее, но не вызывающее неприязни.
Сам же Льешо бросил на поверженного принца быстрый взгляд – просто чтобы убедиться, что тот останется на мягком ковре до тех пор, пока он не завершит предстоящее дело. Легкий наклон головы – и Каду тут же вернулась на свое место.
– Я правитель Фибии, – громко произнес Льешо. – И я прошу хана помочь победить ту ужасную силу, которая захватила в плен принца-целителя, моего брата Адара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165