– Я еще никогда не встречал людей вашей породы. Откуда вы?
– Как и твой хозяин, я – король. Король среди людей очень маленького роста.
Льешо хотел было выразить сочувствие по поводу того пренебрежения, с которым относились к маленькому королю попутчики, однако в этот миг тот издал звук, больше всего напоминающий крик ишака на жаре. Собачьи Уши схватился за бока и хохотал так, что на глазах у него выступили слезы. Ах если бы только в эту минуту из зарослей выскочил лев и избавил Льешо от издевательства злосчастного карлика!
– Люди моей «породы», как ты изволил выразиться, возделывают землю в провинции Тысячи Озер, а ростом намного превосходят тебя, коротышка. Моя же внешность – шутка злой судьбы: кости рук и ног легко ломаются, а потом отказываются расти. Богатые почему-то находят эту особенность забавной и даже веселой. Когда выяснилось, что больше я уже не вырасту, а значит, никогда не смогу ходить за плугом, правитель забрал меня к себе в качестве шута. К сожалению, и на этом поприще я не достиг вершин и не оправдал надежд. Помотав по свету, судьба наконец бросила меня на милость нашего нынешнего хозяина. Дело в том, что он совершенно лишен музыкального слуха, а потому музыкант примерно таких же способностей его вполне устраивает.
Льешо отчаянно покраснел. Каждое слово нового знакомого отдавалось в его душе содроганием, словно очередной шаг по зловонному верблюжьему навозу.
– Не сомневаюсь, что вы просто шутите, преуменьшая свои заслуги на музыкальном поприще, ~ запинаясь, пробормотал он, стремясь хоть как-то загладить возникшую неловкость.
Брат уже поехал вперед вместе с Кариной, и Льешо пришпорил коня, чтобы догнать их, а главное, убраться подальше от этого непонятного, ехидного и насмешливого маленького человечка.
Лекари казались целиком погруженными в серьезный разговор о припарках, однако, заметив приближающего Льешо, Адар замолчал. На лице его читался вопрос, но Льешо нечего было сказать. Он догнал головную часть отряда, и теперь уже спешить было некуда: и верблюды, и лошади шагали неторопливо и спокойно.
– Неужели нельзя ехать быстрее?
В голосе юноши прозвучало нетерпение, даже недовольство.
– Честно говоря, я ничего не понимаю в верблюдах. Лошади какое-то время могли бы идти рысью, но, поскольку путь предстоит долгий, поспешность может их убить.
Адар сказал это просто так, не задумываясь о последствиях своих слов, но Льешо моментально вернулся в прошлое, будто все случившееся повторилось вновь. Звуки движущегося каравана вызвали воспоминания о другом путешествии, в котором он так страдал от голода, жажды и истощения. Рядом люди умирали прямо на ходу. На лбу юноши выступил холодный, липкий пот ужаса, а сердце заболело так, словно его пронзила одна из висящих на плече стрел. – Льешо! Льешо!
Голос Адара звучал словно издалека, утонув в тумане. Братья остановились, а караван зашагал мимо; незнакомые погонщики и телохранители, которых он, как ему казалось, смутно узнавал, на ходу бросали на юношу полные любопытства взгляды. Адар спешился и накрыл руку Льешо своей рукой.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Льешо, не понимая, где и в каком времени находится. – Мы отстали, не позволяй телохранителям увидеть…
Льешо на мгновение прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями; рука Адара словно якорь удерживала его в прошлом.
– Где твой конь?
– Вот он, здесь. Если я тебя на минуту оставлю, с тобой ничего не случится?
К чему этот вопрос? Смущенный и растерянный Льешо внезапно снова ощутил себя за тысячи ли отсюда, на бескрайних степных просторах. Юноша отчаянно вцепился в руку брата: нет, даже за все шелка империи Шан он не позволит Адару уйти.
– Умерли девять тысяч человек, – едва слышно прошептал он.
Налетчики-гарны угнали из священного города Кунгол десять тысяч его жителей. Почти все они – кроме одной тысячи – не выдержали тяжкого перехода на рынок в Шане, где торговали рабами. Слова Льешо не ответили на заданный вопрос, но их было вполне достаточно, чтобы Адар понял, что происходит с младшим братом.
– О Богиня, Льешо! Как же тебе удалось выжить?
Льешо не рассказывал брату о том, как оказался на Жемчужном острове, далеко-далеко от родного дома и от долин любимой Фибии. В огне битвы братья с огромным трудом нашли друг друга, все остальное тогда представлялось не важным. Теперь же накопившиеся в душе чувства требовали немедленного освобождения. Он должен, должен все поведать Адару, даже если брат ни за что не простит той цены, в которую обошлась его, Льешо, жизнь.
– Я ведь был их принцем, и они умерли за меня. Голодая, отдавали мне последнюю крошку, мучаясь жаждой, дарили мне последнюю каплю воды. Несли меня на руках, пока не падали, а когда изнемогали, передавали другим, и те несли дальше – тоже до последнего смертного вздоха.
Юноша тяжело вздохнул и обратил исполненный боли взгляд в ясное голубое небо Шана.
– Если бы можно было обернуться птицей и прилететь домой как можно скорее!..
Льешо наклонился в седле, словно готовый взлететь при первом же порыве ветра. Но ничего не произошло. Конечно, куда ему? Взлететь смогла бы Каду, а он не обладает ее удивительными способностями.
– Бедный Льешо! Если бы я мог хоть чем-то тебе помочь! Слова прозвучали словно извинение. Неужели брат ни в чем его не винит? Скорее всего он, по своему обычаю, рассуждает логически и понимает, что в той трагической ситуации Льешо ничего не мог поделать. Но если он ни в чем не виноват, за что же тогда такие муки?
– Получается, я любимчик Богини?
В словах юноши сквозил горький сарказм. Если то, что испытывает он, – милость, как же тогда выглядит божественная немилость?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165