Ц Нет, не хочу.
Если бы он когда-нибудь предпринял попытку к этому, я точно не знаю, как по
ступила бы. Я не могла определиться со своим отношением к Черчиллю: мне не
хватало опыта общения с мужчинами, чтобы разобраться, что к чему.
Ц Но тогда я не понимаю, почему вы уделяете мне внимание, Ц продолжала я,
Ц раз не собираетесь... ну это, сами знаете, о чем я.
Ц Когда-нибудь я вам скажу почему, Ц ответил он. Ц Но не сейчас.
Я восхищалась Черчиллем больше, чем кем-либо из тех людей, которых когда-
либо знала. С ним, правда, не всегда было просто. Его настроение могло испо
ртиться за какую-то долю секунды. Спокойным человеком он уж точно не был.
Вряд ли в жизни Черчилля наберется много таких минут, когда он чувствова
л себя совершенно счастливым. Это во многом из-за того, что ему пришлось п
отерять двух жен: первую, Джоанну, сразу после рождения их сына... и Аву, с ко
торой они прожили вместе двадцать восемь лет. Черчилль не относился к те
м, кто безучастно принимает удары судьбы, и потери любимых людей его боль
но ранили. Тут я его понимала.
Прошло почти два года, прежде чем я заговорила с Черчиллем о своей матери
или о чем-то еще, помимо самых очевидных событий своей прошлой жизни. Черч
илль каким-то образом выяснил, когда у меня день рождения, и поручил одной
из своих секретарш позвонить мне утром и предупредить, что мы сегодня с н
им идем обедать. На мне были простая черная юбка до колена, белая кофточка
и серебряный кулон-броненосец. Черчилль появился в полдень в элегантном
, сшитом в Англии костюме. И выглядел точь-в-точь как преуспевающий пожил
ой гангстер из Европы. Он подвел меня к ожидавшему нас у тротуара белому «
бентли» с водителем, распахнувшим перед нами заднюю дверь.
Мы приехали в самый модный ресторан, какой я когда-либо видела, с французс
ким декором, белыми скатертями и роскошными картинами на стенах. Меню бы
ло заполнено каллиграфической прописью на текстурированной кремовой б
умаге, а блюда назывались так замысловато Ц всякие там рулады да риссол
и, разные сложные соусы, Ц что я терялась в догадках, что заказать. А при ви
де цен со мной чуть не случился сердечный приступ. Самой дешевой едой в ме
ню оказалась десятидолларовая закуска из одной-единственной креветки,
приготовленной уж как-то так особенно, что название этой закуски мне ник
огда не выговорить. Внизу страницы меню я увидела блюдо, которое, судя по о
писанию, представляло собой гамбургер с жареным бататом, и, когда увидел
а цену, чуть не подавилась своей диетической кока-колой.
Ц Черчилль, Ц сказала я не веря своим глазам, Ц здесь в меню стодолларо
вый гамбургер.
Он нахмурился Ц не потому, что разделял мое изумление, а потому, что в мое
м меню были указаны цены. Он пальцем поманил к себе официанта, который тут
же рассыпался в извинениях. У меня из рук забрали меню и заменили его друг
им, таким же, но без цен.
Ц Почему в моем меню не должно быть цен? Ц спросила я.
Ц Потому что ты женщина, Ц ответил Черчилль, все еще раздосадованный оп
лошностью официанта. Ц Я веду тебя обедать, и цены тебя не должны волнова
ть.
Ц Тот гамбургер стоит сто долларов. Ц Я все никак не могла успокоиться.
Ц Что же такое можно сделать с гамбургером, чтобы он стал стоить сто долл
аров?
Выражение на моем лице, казалось, его забавляло.
Ц Давай спросим.
Тут же был призван к ответу официант. Когда Черчилль спросил его, каким об
разом готовится гамбургер и что в нем такого особенного, тот объяснил, чт
о все ингредиенты исключительно экологически чистые, в том числе и домаш
няя пармезановая булочка. Кроме того, в состав входят копченая моцарелла
ди буфала, гидропонный маслянолистный салат, очень зрелый помидор и гус
той соус из чили, выложенные на бургер из органической говядины и фарша э
му.
Я услышала слово «эму», и тут меня прорвало.
С моих губ слетел смешок, затем другой, а потом я уже не могла остановиться
, из глаз текли слезы, плечи судорожно подрагивали. Я прижала ладонь ко рту
, пытаясь успокоиться, но от этого стало только хуже. Я всерьез забеспокои
лась. Мне грозило стать всеобщим посмешищем в самом крутом ресторане из
тех, где я когда-либо бывала.
Официант тактично ретировался. Я, задыхаясь, предприняла попытку выгово
рить слова извинения перед Черчиллем, с тревогой наблюдавшим за мной, сл
егка покачивая головой. Он словно бы говорил: «Ничего, ничего, не извиняйс
я». Ободрительно положив руку мне на запястье, он слегка сжал его. И это дв
ижение меня как-то сразу успокоило. Наконец-то я смогла сделать глубокий
вдох, и грудь отпустило.
Я рассказала ему о том, как мы поселились в жилом трейлере в Уэлкоме, о мам
ином друге, которого звали Флип. У меня все никак не получалось рассказыв
ать побыстрее, так много подробностей всплывало сразу. Черчилль ловил ка
ждое мое слово, в уголках его глаз собрались морщинки, и когда я в конце ко
нцов дошла до того эпизода, когда мы отдали тушу эму Кейтсам, он уже смеялс
я.
Хоть я и не помнила, что заказывала вино, официант принес бутылку «пино ну
ар». Вино благородно поблескивало в высоких хрустальных бокалах.
Ц Мне нельзя, Ц сказала я. Ц Мне после обеда на работу.
Ц Тебе не надо на работу.
Ц Очень даже надо. Ко мне на вторую половину дня записаны клиенты. Ц Хот
я только мысль об этом вызывала во мне ощущение невероятной усталости Ц
мысль не собственно о работе, а о необходимости собраться с силами, чтобы
излучать очарование и жизнерадостность, которых ожидают от меня клиент
ы.
Черчилль извлек из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон не боль
ше костяшки домино и набрал номер салона «Уан».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122