Просмотрите хотя бы небольшую часть
только профессиональных (т.е. совсем не худших) сочинений на социальные
темы, и вы найдете десятки различных значений слов "общество",
"государство", "демократия", "капитализм", "коммунизм", "идеология",
"культура" и т.д. Люди вроде бы употребляют одни и те же слова и говорят об
одном и том же, но на самом деле они говорят на разных языках, лишь частично
совпадающих, причем манипулируют словообразными феноменами, как правило
лишенными вразумительного смысла.
Такое состояние терминологии не есть лишь результат того, что люди не
договорились относительно словоупотребления. Дело тут гораздо серьезнее.
Имеется множество причин, делающих такое состояние неизбежным. Назову
некоторые из них. Различаются явления, которые ранее не различались.
Обращается внимание на различные аспекты одних и тех же явлений. Происходят
изменения объектов внимания. Многие люди размышляют о социальных явлениях и
высказываются о них, а у всех у них различный уровень понимания и различные
интересы. Люди употребляют одни и те же слова в различных контекстах и с
различной целью. Многие умышленно замутняют смысл терминов. К тому же
логическая обработка терминологии требует особых профессиональных приемов и
навыков, которыми почти никто не владеет. Просмотрите из любопытства
справочники, в которых даются определения социальной терминологии.
Приглядитесь к ним внимательнее. И даже без специального образования вы
можете заметить их логическое убожество. А ведь эти определения создаются
знатоками! Так что же на этот счет творится в головах у прочих?
Бороться против этой многозначности и неопределенности слов путем
апелляции к требованиям логики и призывов к однозначности и определенности
слов - дело абсолютно безнадежное. Никакой международный орган, наделенный
чрезвычайными языковыми полномочиями, не способен навести тут порядок,
отвечающий правилам логики. Сколько в мире печаталось и печатается всякого
рода словарей и справочно-учебной литературы, которые стремятся к
определенности и однозначности терминологии, а положение в мировой языковой
практике нисколько не меняется в этом отношении к лучшему. Скорее наоборот,
ибо объем говоримых и печатаемых текстов на социальные темы возрос
сравнительно с прошлым веком в тысячи раз и продолжает возрастать, а степень
логической их культуры сократилась почти что до нуля.
Возможно ли преодолеть трудности, связанные с неопределенностью и
многосмысленностью языковых выражений, которые стали обычным состоянием
сферы социального мышления и говорения? В науке для этой цели была
изобретена особая логическая операция - экспликация языковых выражений. Суть
этой операции заключается в том, что вместо языковых выражении,
характеризующихся упомянутыми неопределенностью и многосмысленностью,
исследователь для своих строго определенных целей вводит своего рода
заместителей или дубликаты этих выражений. Он определяет эти дубликаты
достаточно строго и однозначно, явным образом выражает их логическую
структуру. И в рамках своего исследования он оперирует такого рода
дубликатами или заместителями выражений, циркулирующих в языке, можно
сказать - оперирует экспликатами привычных слов. Обычно в таких случаях
говорят об уточнении смысла терминологии. Но тут мало отмечать аспект
уточнения, ибо экспликация к уточнению не сводится. К тому же уточнение есть
некоторое усовершенствование наличных языковых средств, тогда как в случае
экспликации имеет место нечто более серьезное: фиксируется полная
непригодность данных выражений и вводятся дубликаты, заместители для них.
Задача экспликации состоит не в том, чтобы перечислить, в каких различных
смыслах (значениях) употребляется то или иное языковое выражение, и не в
том, чтобы выбрать одно какое-то из этих употреблений как наилучшее (т.е.
подобрать объект для слова), а в том, чтобы выделить достаточно определенно
интересующие исследователя объекты из некоторого более обширного множества
объектов и закрепить это выделение путем введения подходящего термина.
Особенность ситуации тут состоит в том, что вводимый термин является не
абсолютно новым языковым изобретением, а словом, уже существующим и привычно
функционирующим в языке именно в качестве многосмысленного и аморфного по
смыслу выражения. Возникает, естественно, вопрос: а почему бы тут не ввести
совершенно новый термин? Часто так и делается. Но тогда эта операция не
является экспликацией. При экспликации использование старого слова имеет
вполне серьезные основания. В случае введения совершенно нового термина
создается впечатление, будто речь пойдет о чем-то другом, а не о таких
объектах, к которым так или иначе относятся привычные слова. Например, когда
я вводил термин "коммунизм" как экспликат этого слова в широком разговорном
языке, мне многие читатели советовали изобрести другое слово, поскольку
каждый понимает коммунизм по-своему. Но я все же настаивал именно на этом
слове, поскольку оно ориентировало внимание именно на тот объект, который
меня интересовал и мое понимание которого, отличное от обывательских и
идеологических представлений, я хотел изложить.
Экспликация стремится ориентировать внимание читателя на те объекты, о
которых читатель уже имеет некоторые представления, но она при этом
стремится придать такой поворот мозгам читателя, какой необходим (по
убеждению автора) для научного понимания этих объектов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38