С его легкой руки Париж наводнили египетские о
белиски и прочие предметы древней материальной культуры. Франсуа Митте
ран питал загадочное пристрастие ко всему египетскому и не отличался пр
и этой особой разборчивостью, поэтому французы до сих пор называли его С
финксом.
Ц Как зовут вашего капитана? Ц Лэнгдон решил сменить тему разговора.
Ц Безу Фаш, Ц ответил агент, направляя машину к главному входу в пирами
ду. Ц Но мы называем его le Taureau.
Лэнгдон удивленно поднял на него глаза:
Ц Вы называете своего капитана Быком?
Что за странное пристрастие у этих французов Ц давать людям звериные пр
озвища! Агент приподнял бровь:
Ц А ваш французский, месье Лэнгдон, куда лучше, чем вы сами в том признает
есь.
Мой французский ни к черту не годится, подумал Лэнгдон, а
вот в иконографии знаков Зодиака я кое-что смыслю. Таурус всегда был
быком. Астрологические символы одинаковы во всем мире.
Агент остановил машину и указал на большую дверь в пирамиде между двух ф
онтанов.
Ц Вход там. Желаю удачи, месье.
Ц А вы разве не со мной?
Ц Согласно приказу я должен оставить вас здесь. У мен: есть другие дела.
Лэнгдон вздохнул и вылез из машины. Игра ваша, правила Ц тоже.

Взревел мотор, и «ситроен» умчался прочь.
Глядя вслед быстро удаляющимся габаритным огням, Лэнгдон подумал:
А что, если пренебречь приглашением? Пересечь площадь, поймать у выхода т
акси и отправиться в отель, спать?.. Но что-то подсказывало ему, что ид
ея эта никуда не годится.
Лэнгдон шагал к туманной дымке фонтанов, и у него возникло тревожное пре
дчувствие, что он переступает воображаемый порог в какой-то совсем друг
ой мир. Все этим вечером происходило словно во сне. Двадцать минут назад о
н мирно спал в гостиничном номере. И вот теперь стоит перед прозрачной пи
рамидой, построенной Сфинксом, и ожидает встречи с полицейским по прозви
щу Бык.
Я в плену картины Сальвадора Дали, подумал он.
И шагнул к главному входу Ц огромной вращающейся двери. Фойе за стеклом
было слабо освещено и казалось безлюдным.
Может, постучать?
Интересно, подумал Лэнгдон, приходилось ли кому-либо из известнейших ег
иптологов Гарварда стучаться в дверь пирамиды в надежде, что им откроют?
Он уже поднял руку, но тут за стеклом из полумрака возникла какая-то фигур
а. Человек торопливо поднимался по винтовой лестнице. Плотный, коренасты
й и темноволосый, он походил на неандертальца. Черный двубортный костюм,
казалось, вот-вот лопнет на широких плечах. Ноги короткие, кривоватые, а в
походке так и сквозила властность. Он на ходу говорил по мобильному теле
фону, но закончил разговор, как только подошел к двери, и жестом пригласил
Лэнгдона войти.
Ц Я Безу Фаш, Ц представился он, как только Лэнгдон прошел через вращаю
щуюся дверь. Ц Капитан Центрального управления судебной полиции. Ц И г
олос его соответствовал внешности, так и перекатываясь громом под стекл
янными сводами.
Лэнгдон протянул руку:
Ц Роберт Лэнгдон.
Огромная ладонь Фаша сдавила его руку в крепком рукопожатии.
Я видел снимок, Ц сказал Лэнгдон. Ц Ваш агент говорил, будто Жак Соньер с
делал это сам и...
Мистер Лэнгдон, Ц черные глазки Фаша были точно вырезаны из эбенового д
ерева, Ц виденное вами на снимке Ц это, увы, лишь малая часть того, что усп
ел натворить Соньер.

Глава 4

Осанкой и манерой держаться капитан Фаш действительно напоминал рассе
рженного быка. Шагал напористо, слегка сгорбив плечи, тяжелый подбородок
вдавлен в грудь. Темные волосы были зачесаны назад и щедро напомажены ка
ким-то лосьоном, отчего блестели и открывали сильно выступавший лоб. По п
ути темные глазки неустанно обшаривали каждый сантиметр дороги, а еще та
к и излучали яростную целеустремленность. Наверное, именно поэтому он по
льзовался репутацией человека строгого и неуступчивого во всех вопрос
ах.
Лэнгдон шел за капитаном по знаменитой мраморной лестнице, что вела к ма
ленькому внутреннему дворику в основании Стеклянной пирамиды. Спуская
сь, они прошли мимо двух вооруженных автоматами охранников из судебной п
олиции. Стало ясно: сегодня никто не войдет и не выйдет из этого сооружени
я без разрешения капитана Фаша.
Вот они миновали наземный этаж и стали спускаться дальше, и Лэнгдон с тру
дом подавил нервную дрожь. Несколько успокаивало, правда, присутствие ка
питана, но в самом Лувре в лот час было мрачно, как в могиле. Лестница освещ
алась крошечными лампочками, вмонтированными в каждую ступеньку, как в п
роходе кинотеатра. Лэнгдон слышал, как под стеклянными сводами эхом отда
ется каждый его шаг. Подняв голову, он увидел за стеклянной крышей пирами
ды слабо мерцавшие разноцветные отблески фонтанов.
Ц Как, нравится? Ц коротко осведомился Фаш и приподнял широкий подборо
док.
Лэнгдон вздохнул, ему начали надоедать эти игры.
Ц Да, пирамида просто великолепна.
Ц Шрам на лице Парижа, Ц сердито проворчал Фаш. Один Ц ноль в его п
ользу.
Лэнгдон понял, что этому человеку трудно угодить. Известно ли капитану, п
одумал он, что пирамида, построенная под патронажем Франсуа Миттерана, с
остоит из 666 стеклянных панелей, что вызывало много споров и кривотолков,
особенно у противников бывшего президента, поскольку 666 считалось число
м сатаны?
И Лэнгдон решил не затрагивать эту тему. Они спустились еще глубже и оказ
ались в подземном вестибюле. В царившем там полумраке трудно было оценит
ь истинные его размеры. Построенное на глубине пятидесяти семи футов под
землей, это новое помещение Лувра занимало площадь в 70 000 квадратных футов
и напоминало бесконечный грот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25