VadikV


85
Александр Исаевич Солже
ницын: «Раковый корпус»


Александр Исаевич Солженицын
Раковый корпус



«Избранное»: Сэр-Вит; Минск; 2001
ISBN 985-419-114-1

Аннотация

Повесть задумана А. И. Солжениц
ыным летом 1954 в Ташкенте, где он лечился в раковом корпусе. Однако замысел л
ежал без движения почти 10 лет. В 1964 автор ездил из Средней России в Ташкент д
ля встречи с его бывшими врачами-онкологами и для уточнения некоторых м
едицинских обстоятельств. Вплотную А. И. Солженицын писал «Раковый корпу
с» с осени 1965. В 1966 повесть была предложена «Новому миру»» отвергнута, Ц и т
огда пущена автором в самиздат. Осенью 1967 «Новый мир» решил всё же печатат
ь повесть, но встретил твёрдый запрет в верхах.
В 1968 «Раковый корпус» был опубликован по-русски за границей. Впослед
ствии переведён практически на все европейские языки и на ряд азиатских
. На родине впервые напечатан в 1990.




РАКОВЫЙ КОРПУС

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Раковый корпус носил и номер тринадцать. Павел Николаевич Русанов никог
да не был и не мог быть суеверен, но что-то опустилось в нём, когда в направл
ении ему написали: "тринадцатый корпус". Вот уж ума не хватило назвать трин
адцатым какой-нибудь протечный или кишечный.
Однако во всей республике сейчас не могли ему помочь нигде, кроме этой кл
иники.
Ц Но ведь у меня Ц не рак, доктор? У меня ведь Ц не рак? Ц с надеждой спраш
ивал Павел Николаевич, слегка потрагивая на правой стороне шеи свою злую
опухоль, растущую почти по дням, а снаружи все так же обтянутую безобидно
й белой кожей.
Ц Да нет же, нет, конечно, Ц в десятый раз успокоила его доктор Донцова, р
азмашистым почерком исписывая страницы в истории болезни. Когда она пис
ала, она надевала очки Ц скруглённые четырёхугольные, как только прекра
щала писать Ц снимала их. Она была уже немолода, и вид у неё был бледный, оч
ень усталый.
Это было ещё на амбулаторном приёме, несколько дней назад. Назначенные в
раковый даже на амбулаторный приём, больные уже не спали ночь. А Павлу Ник
олаевичу Донцова определила лечь и как можно быстрей.
Не сама только болезнь, не предусмотренная, не подготовленная, налетевша
я как шквал за две недели на беспечного счастливого человека, Ц но не мен
ьше болезни угнетало теперь Павла Николаевича то, что приходилось ложит
ься в эту клинику на общих основаниях, как он лечился уже не помнил когда.
Стали звонить Ц Евгению Семёновичу, и Шендяпину, и Ульмасбаеву, а те в спо
ю очередь звонили, выясняли возможности, и нет ли в этой клинике спецпала
ты или нельзя хоть временно организовать маленькую комнату как спецпал
ату. Но по здешней тесноте не вышло ничего.
И единственное, о чём удалось договориться через главного врача Ц что м
ожно будет миновать приёмный покой, общую баню и переодевалку.
И на их голубеньком "москвичике" Юра подвёз отца и мать к самым ступенькам
Тринадцатого корпуса.
Несмотря на морозец, две женщины в застиранных бумазейных халатах стоял
и на открытом каменном крыльце Ц ёжились, а стояли.
Начиная с этих неопрятных халатов всё было здесь для Павла Николаевича н
еприятно: слишком истёртый ногами цементный пол крыльца; тусклые ручки д
вери, захватанные руками больных; вестибюль ожидающих с облезлой краско
й пола, высокой оливковой панелью стен (оливковый цвет так и казался гряз
ным) и большими рейчатыми скамьями, на которых не помещались и сидели на п
олу приехавшие издалека больные Ц узбеки в стёганых ватных халатах, ста
рые узбечки в белых платках, а молодые Ц в лиловых, красно-зелёных, и все в
сапогах и в галошах. Один русский парень лежал, занимая целую скамейку, в р
асстёгнутом, до полу свешенном пальто, сам истощавший, а с животом опухши
м и непрерывно кричал от боли. И эти его вопли оглушили Павла Николаевича
и так задели, будто парень кричал не о себе, а о нём.
Павел Николаевич побледнел до губ, остановился и прошептал:
Ц Капа! Я здесь умру. Не надо. Вернёмся.
Капитолина Матвеевна взяла его за руку твёрдо и сжала:
Ц Пашенька! Куда же мы вернёмся?... И что дальше?
Ц Ну, может быть, с Москвой ещё как-нибудь устроится... Капитолина Матвеев
на обратилась к мужу всей своей широкой головой, ещё уширенной пышными м
едными стрижеными кудрями:
Ц Пашенька! Москва Ц это, может быть, ещё две недели, может быть не удастс
я. Как можно ждать? Ведь каждое утро она больше!
Жена крепко сжимала его у кисти, передавая бодрость. В делах гражданских
и служебных Павел Николаевич был неуклонен и сам, Ц тем приятней и споко
йней было ему в делах семейных всегда полагаться на жену: все важное она р
ешала быстро и верно.
А парень на скамейке раздирался-кричал!
Ц Может, врачи домой согласятся... Заплатим... Ц неуверенно отпирался Пав
ел Николаевич.
Ц Пасик! Ц внушала жена, страдая вместе с мужем, Ц ты знаешь, я сама перв
ая всегда за это: позвать человека и заплатить. Но мы же выяснили: эти врач
и не ходят, денег не берут. И у них аппаратура. Нельзя...
Павел Николаевич и сам понимал, что нельзя. Это он говорил только на всяки
й случай.
По уговору с главврачом онкологического диспансера их должна была ожид
ать старшая сестра в два часа дня вот здесь, у низа лестницы, по которой се
йчас осторожно спускался больной на костылях. Но, конечно, старшей сестр
ы на месте не было, и каморка её под лестницей была на замочке.
Ц Ни с кем нельзя договориться! Ц вспыхнула Капитолина Матвеевна. Ц З
а что им только зарплату платят!
Как была, объятая по плечам двумя чернобурками, Капитолина Матвеевна пош
ла по коридору, где написано было:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25