Брат Людов
ика! Теперь анонимка будет там лежать, а вы будете голову ломать, как меня
лечить. Зато тайна!
Донцова смотрела твёрдо и ясно. Она не уходила от своего.
Ц Что ж, и это письмо я должна включить в историю болезни.
Ц Хорошо. Вернусь в свой аул Ц и сейчас же вам его вышлю.
Ц Нет, надо быстрей. Этот ваш гинеколог не найдёт, не вышлет?
Ц Да найти-то найдёт... А сам я когда поеду? Ц Костоглотов смотрел исподл
обья.
Ц Вы поедете тогда, Ц с большим значением отвесила Донцова, Ц когда я с
очту нужным прервать ваше лечение. И то на время.
Этого мига и ждал Костоглотов в разговоре! Его-то и нельзя было пропускат
ь без боя!
Ц Людмила Афанасьевна! Как бы нам установить не этот тон взрослого с реб
ёнком, а Ц взрослого со взрослым? Серьёзно. Я вам сегодня на обходе...
Ц Вы мне сегодня на обходе, Ц погрознело крупное лицо Донцовой, Ц устр
оили позорную сцену. Что вы хотите? Ц будоражить больных? Что вы им в голо
ву вколачиваете?
Ц Что я хотел? Ц Он говорил не горячась, тоже со значением, и стул занимал
прочно, спиной о спинку. Ц Я хотел только напомнить вам о своём праве рас
поряжаться своей жизнью. Человек Ц может распоряжаться своей жизнью, не
т? Вы признаете за мной такое право?
Донцова смотрела на его бесцветный извилистый шрам и молчала. Костоглот
ов развивал:
Ц Вы сразу исходите из неверного положения: раз больной к вам поступил, д
альше за него думаете вы. Дальше за него думают ваши инструкции, ваши пяти
минутки, программа, план и честь вашего лечебного учреждения. И опять я Ц
песчинка, как в лагере, опять от меня ничего не зависит.
Ц Клиника берет с больных письменное согласие перед операцией, Ц напо
мнила Донцова.
(К чему это она об операции?... Вот уж на операцию он ни за что!)
Ц Спасибо! За это Ц спасибо, хотя она так делает для собственной безопас
ности. Но кроме операции Ц ведь вы ни о чём не спрашиваете больного, ничег
о ему не поясняете! Ведь чего стоит один рентген!
Ц О рентгене Ц где это вы набрались слухов? Ц догадывалась Донцова. Ц
Не от Рабиновича ли?
Ц Никакого Рабиновича я не знаю! Ц уверенно мотнул головой Костоглото
в. Ц Я говорю о принципе.
(Да, именно от Рабиновича он слышал эти мрачные рассказы о последствиях р
ентгена, но обещал его не выдавать. Рабинович был амбулаторный больной, у
же получивший двести с чем-то сеансов, тяжело переносивший их и с каждым д
есятком приближавшийся, как он ощущал, не к выздоровлению, а к смерти. Там,
где жил он Ц в квартире, в доме, в городе, никто его не понимал: здоровые люд
и, они с утра до вечера бегали и думали о каких-то удачах и неудачах, казавш
ихся им очень значительными. Даже своя семья уже устала от него. Только ту
т, на крылечке противоракового диспансера, больные часами слушали его и
сочувствовали. Они понимали, что это значит, когда окостенел подвижный т
реугольник "дужки" и сгустились рентгеновские рубцы по всем местам облуч
ения.)
Скажите, он говорил о принципе!... Только и не хватало Донцовой и её ординат
орам проводить дни в собеседованиях с больными о принципах лечения! Когд
а б тогда и лечить!
Но такой дотошный любознательный упрямец, как этот, или как Рабинович, из
водивший её выяснениями о ходе болезни, попадались на пятьдесят больных
один, и не миновать было тяжкого жребия иногда с ними объясняться. Случай
же с Костоглотовым был особый и медицински: особый в том небрежном, как бу
дто заговорно-злобном ведении болезни до неё, когда он был допущен, дотол
кнут до самой смертной черты Ц и особый же в том крутом исключительно-бы
стром оживлении, которое под рентгеном у него началось.
Ц Костоглотов! За двенадцать сеансов рентген сделал вас живым человеко
м из мертвеца Ц и как же вы смеете руку заносить на рентген? Вы жалуетесь,
что вас в лагере и ссылке не лечили, вами пренебрегали Ц и тут же вы жалуе
тесь, что вас лечат и о вас беспокоятся. Где логика?
Ц Получается, логики нет, Ц потряс чёрными кудлами Костоглотов. Ц Но м
ожет быть, её и не должно быть, Людмила Афанасьевна? Ведь человек же Ц оче
нь сложное существо, почему он должен быть объяснён логикой? или там экон
омикой? или физиологией? Да, я приехал к вам мертвецом, и просился к вам, и ле
жал на полу около лестницы Ц и вот вы делаете логический вывод, что я прие
хал к вам спасаться любой ценой. А я не хочу Ц любой ценой!! Такого и на свет
е нет ничего, за что б я согласился платить любую цену! Ц Он стал спешить, к
ак не любил, но Донцова клонилась его перебить, а ещё тут много было высказ
ать. Ц Я приехал к вам за облегчением страданий! Я говорил: мне очень боль
но, помогите! И вы помогли! И вот мне не больно. Спасибо! Спасибо! Я Ц ваш бла
годарный должник. Только теперь Ц отпустите меня! Дайте мне, как собаке, у
браться к себе в конуру и там отлежаться и отлизаться.
Ц А когда вас снова подопрёт Ц вы опять приползёте к нам?
Ц Может быть. Может быть, опять приползу.
Ц И мы должны будем вас принять?
Ц Да!! И в этом я вижу ваше милосердие! А вас беспокоит что? Ц процент вызд
оровления? отчётность? Как вы запишете, что отпустили меня после пятнадц
ати сеансов, если Академия медицинских наук рекомендует не меньше шести
десяти?
Такой сбивчивой ерунды она ещё никогда не слышала. Как раз с точки зрения
отчётности очень выгодно было сейчас его выписать с "резким улучшением",
а через пятьдесят сеансов этого не будет.
А он все толок своё:
Ц С меня довольно, что вы опухоль попятили. И остановили. Она Ц в обороне.
И я в обороне. Прекрасно. Солдату лучше всего живётся в обороне. А вылечить
"до конца" вы всё равно не сможете, потому что никакого конца у ракового ле
чения не бывает.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25