» Я достала свою расчетную книжку и выписала чек на имя Джона Тальбота. Потом согнула его и аккуратно оторвала от книжки. «Это все что у меня есть, дорогой», – сказала я. Он взял чек, даже не заглянув в него, сложил в несколько раз и сунул в нагрудный карман своего пиджака. «Немного, малышка, но это все, что у тебя есть», – весело сказал он, а потом поцеловал меня. Я понимаю, что это была всего лишь шутка, но для меня эти слова были словно пощечина.– Лючия! – зовет снизу мама.– Да, мам?– Ты можешь заскочить в «Гросерию» по дороге на работу?Я беру свою сумку. Внизу мама подготовила бумаги.– Передай это папе и скажи ему, чтобы внимательно перепроверил каждую цифру. Поставщик прислал список блюд, которые будут на праздничном ужине. Как Делмарр, красивое платье сшил?– Элегантное, мама. Сколько у нас приглашений?– Около трехсот, – говорит мама. – Куда им отправлять подарки?– В Хантингтон.– Как продвигается строительство?– Я не видела, мама. Джон хочет сделать мне сюрприз. Мы проведем там нашу первую ночь.– Так и должно быть, – с гордостью говорит мама.Слава богу, она никогда не заговаривала о брачной ночи. В противном случае у меня на душе было бы уже два греха: смертельный (прелюбодеяние) и простительный (обман).Когда я прихожу в «Гросерию», папа, словно скульптуру, устанавливает на высокую тумбу большую головку пармезана.– О, интересный ход, – говорю я.– А ты как думала, откуда у тебя талант? – улыбается он.– Ты уже взял смокинг на прокат?– Нет.Он идет к кассе, я следом за ним.– Ребята уже позаботились о костюмах. По крайней мере, ты бы мог…– Подвести к алтарю и выдать замуж самую красивую девушку Гринвича.Пока он выкладывает в кассу мелочь, заверяет меня:– Я знаю, что мне предстоит сделать. Твоя мама талдычит мне об этом каждый вечер. Ей хочется, чтобы свадьба была лучшей из всех, что когда-либо устраивалась в городе. В конце концов, хотя бы у одного ее ребенка будет такая свадьба, какие принято проводить у итальянцев. Ты же знаешь этих барезцев, они любят, когда все безупречно, гонятся за блеском.– Папа?– Да?– Я хочу, чтобы ты перестал давать мне деньги, когда я выйду замуж Достаточно с тебя и приема, который ты оплачиваешь. Хорошо?– Зачем ты так говоришь?– Мне хочется, чтобы вы с мамой больше заботились о самих себе, чтобы вы не уставали.Он закрывает кассу, обходит прилавок и целует меня в макушку:– Конечно, конечно.– Я не шучу, – решительно говорю я.– Отправляйся на работу, – велит он, заканчивая выкладывать один ящик помидоров и открывая следующий.Я иду в другой конец магазина и прощаюсь с Анджело, который подкладывает лед в витрину со свежей рыбой.Я успеваю пройти полквартала, когда Анджело нагоняет меня, окликая по имени:– Лючия, вернись! Папе плохо!Когда я бегом возвращаюсь в «Гросерию», папа сидит на стуле. Роберто протягивает ему стакан воды.– Папа, прошу тебя, пей, – умоляет Роберто.– Пусти меня.Я поднимаю папину голову и смотрю в его глаза:– Тебе нужно в больницу.– В больницу? Чушь! – говорит он.– Нет, ты поедешь. Немедленно, – приказываю я.У папы ужасный цвет лица. Так плохо он выглядел только когда потерял сознание в Италии.– Со мной все в порядке.– Надеюсь, но такого не должно повторяться.Роберто подгоняет грузовик, пока мы с Анджело сидим с папой.– Только не надо устраивать из этого трагедию, – просит папа.– Папа, если с тобой что-то случится, я умру, – встав перед ним на колени и обнимая его за ноги, говорю я.
Самое скверное в том, когда звонишь домой и сообщаешь плохую новость, – то, что мама бросает трубку, и ты не можешь знать, поняла ли она сказанное, а если поняла, то все ли с ней в порядке или она потеряла сознание. Когда я рассказываю ей, что папа в госпитале святого Винсента, она было дает отбой, но потом вдруг отвечает. Она не удивлена, потому что за завтраком, когда она сказала папе, что он очень бледный, он только махнул рукой.К тому времени, как мама добралась до больницы, она совершенно успокоилась.– Антонио, тебе нужно поберечься. – Она подходит к его кровати и берет его за руку.Доктор Бобби Гольдштейн – кардиолог – входит в палату. Он худой и очень молодой, у него доброе лицо.– Мистер Сартори, я ваш постоянный покупатель.Папа сияет.– Ваша ветчина самая лучшая в Нью-Йорке.– Вылечите моего мужа, и вы будете обеспечены ею до конца жизни, – обещает мама.– Моя жена готова раздарить весь магазин, – сжимая мамину руку, пытается шутить папа. – Потом он серьезно смотрит на доктора: – Скажите, что это было?– Хорошая новость в том, что это был не инфаркт, – говорит доктор Гольдштейн.– А плохая новость?– Мы не вполне уверены, что на самом деле с вами произошло.Анджело поясняет:– Доктор, папа поднимал ящик с помидорами, когда это случилось. Может в этом причина?– Не исключено, – улыбается доктор. – Через некоторое время мы проведем еще кое-какие обследования.– Что может сделать папа, чтобы подобного не повторилось? – спрашиваю я.– Не поднимать тяжести. Поменьше беспокоиться. И соблюдать диету…– Да, знаю-знаю: отказаться от сливочного масла, яиц и спиртного.– Вы курите?– Одну сигарету за ужином. Только и всего. Днем я не курю.– Если бы с вами все было в порядке, я бы мог утверждать, что одна сигарета вам не повредит. Но в данных обстоятельствах вам следует отказаться и от нее.– Я выброшу все эти сигареты! – горячится мама.– Никаких нагрузок. Забудьте про разгрузку ящиков с грузовика. Рекомендую вам гулять, но не больше километра в день. Нужно придерживаться диеты. Поначалу это нелегко, но со временем вы забудете свои старые привычки питания. И каждый месяц вы должны приходить к нам на осмотр.– Отказаться от еды, сигарет, работы, досуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93