ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Даже локатор был настолько примитивным, что вряд ли мог принести летчику какую-либо пользу.
Пока мы делалась впечатлениями о машине, за нами наблюдал фашистский пилот. Он стоял вялый, раскисший. Я вспомнил другого пленного летчика, с которым довелось говорить в Барвенково. Тот держался высокомерно. Он еще находился под гипнозом геббельсовской пропаганды, на что-то надеялся.
Этот же потерял почву под ногами, ему теперь все было безразлично. И понятно: Габровница не Барвенково, держаться спесиво здесь, когда уже все ясно, было бы просто смешно.
В первых числах октября довелось распрощаться с милой сердцу Габровницей и ее сердечными жителями. До слез жаль было покидать болгарских друзей.
Калашонок захватил парашютную сумку, в которой хранился мой и его небогатый скарб, мы расцеловались с хозяевами и направились на аэродром. Там заняли места в кабинах самолетов, запустили моторы и - прощай, Габровница! Невыносимо тяжело покидать настоящих друзей.
Улетали с грустным настроением. Но вскоре, после посадки в Брегово, оно заметно улучшилось: снова была столь бурная, радостная встреча, что нам казалось, будто мы никуда и не улетали, все еще находимся среди габров-ницких друзей.
Брегово - небольшой зеленый городишко, приютившийся на стыке Румынии, Болгарии и Югославии.
Первое, что мы услышали от жителей о их городе, было:
- Болгарский петух в Брегово слышен в трех государствах.
Здесь мы снова без конца отвечали на расспросы болгар о нашей стране, выслушивали их рассказы о невыносимой жизни при гитлеровцах. И опять звучали слова искренней благодарности в наш адрес, в адрес всей Советской Армии.
Прислушиваясь к радостным голосам, я вспомнил своего земляка Валентина Егорова и подумал о том, что ему, наверное, проще было в этой стране, когда с группой десантников его забросили сюда за несколько недель до начала освобождения Болгарии. В 1946 году мы встретились с ним при поступлении в Военную академию имени Фрунзе, он подтвердил, что действительно чувствовал себя среди болгар как среди своих людей,
Да, друзья-болгары души не чаяли в нас.
В Брегово меня поселили к болгарину лет сорока, имевшему симпатичную жену, похожую на нее дочку и шустрого черноглазого сынишку.
Приветливые, доброжелательные хозяева не отпускали меня на завтрак и ужин в летную столовую. Щедро накрывая на стол, они были счастливы, если я оставался дома, пробовал их угощения. Просыпаясь, я каждое утро видел на столе запотевший графин с розовым виноградным соком, вазу с отборными фруктами.
Возвращался вечером, садился бриться (этим делом я никогда не занимался с утра - такова сила суеверия) - в окне тут же появлялась голова мальчишки. Он пристально следил за каждым моим движением, глазел на мое обмундирование, летную амуницию. Как только заканчивал бритье, надевал гимнастерку, мальчишка исчезал, и тут же, постучав, заходила юная Мирослава. Вслед за ней - отец с матерью. И дальше весь вечер мы проводили вместе. Не трудно было заметить, что девушка неравнодушна ко мне. Это не могло меня не тревожить. Приятно сознавать, что к тебе тянется столь прелестное существо, но к чему это? Ведь она только сердце разобьет, и на том все кончится. Кроме того, хоть мне и было всего 24 года, я чувствовал себя намного старше Мирославы и относился к ней, как к маленькой девочке.
Она же продолжала всем сердцем тянуться ко мне. Родители понимали ее душевное состояние. Но что они могли поделать?
Мать как-то спросила меня:
- Это правда, Колья, что вам не разрешают жениться на иностранках?
Я ответил, что правда, она горько вздохнула и больше не возвращалась к этому разговору.
Казалось, что проще - съехать с квартиры, и, как говорится, с глаз долой из сердца вон. Но как тут съедешь, если Мирослава каждое утро провожает тебя на аэродром в каждый вечер встречает, а отец и мать принимают, как родного сына?
Но рано или поздно все это должно было кончиться. Так оно и получилось. В один из дней мы, как обычно, отправились на аэродрому а вернуться не смогли: к вечеру уже были в Югославии.
Два дня находились в другой стране. На третий к нам прибыли наши тылы уже не батальон Пахилло, он остался в Габровнице, а новая обслуживающая часть.
Адъютант эскадрильи привез мне печальную весть: Мирослава сильно заболела, лежит в постели, и родители горюют - они уверены, что я погиб.
Мне стало не по себе. Я жестоко поступил с этими добрыми, отдавшими мне все свои лучшие чувства людьми, не известив их о своем внезапном отлете, хотя и не мог этого сделать. Но теперь надо что-то предпринять. Поговорил с Онуфриенко, рассказал ему обо всем. Он понял, что тут случай особый, разрешил слетать в Брегово.
Вот подо мной снова знакомый до боли городишко. Отыскал дом, в котором жил, сделал над ним пару виражей, покачал крыльями и - на аэродром. Приземлился, вылез из кабины, а ко мне уже бегут Мирослава и ее братишка. Она что-то быстро говорит, говорит, а я не пойму что. Но вот успокоилась, и мы направились к дому, на пороге которого нас встретили воспрянувшие духом родители.
Угодно же было судьбе послать мне еще и такое испытание! Ведь я тоже не железный. Искренняя, сердечная привязанность этого милого существа не могла не волновать, не вызывать ответных чувств. И мне немалых усилий стоило не поддаваться им. Это видели отец и мать и прониклись ко мне еще большим уважением.
Мы засиделись до глубокой ночи. Понимали: это последняя встреча. И с каждым часом все грустнели и грустнели.
Утро принесло нам тягостное прощание. Вся семья направилась со мной на аэродром. Там я расцеловался с отцом и матерью Мирославы, обнял девушку, пожал руку ее братишке и взлетел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики