Большой любитель этого дела! А один раз - не очень удачно...
По её словам, произошло это в Хельсинки, на Всемирном фестивале молодежи и студентов. Алексей поехал на фестиваль от своей газеты освещать. Он был молодым корреспондентом международного отдела, а кому ещё было передавать информацию о фестивале, как не молодому?
И Олег и Алексей работали в Клубе советской молодежи, который возглавлял талантливый и изобретательный Василий Захарченко. Там для молодежи разных стран проводились вечера, встречи, выступали молодые артисты из советских республик, словом, жизнь кипела до глубокой ночи. Иногда и сам Захарченко читал стихи собственного изготовления:
Два тела, распростертые в пространстве,
Неотвратимо приближаются друг к другу...
В клуб повадилась каждый вечер ходить группка молодых американцев, изучающих русский язык. И была среди них рыженькая Кэтрин, охотно откликавшаяся на русское имя Катя. Она буквально приклеилась к Алексею, который был крепким симпатичным парнем, в меру открытым и доброжелательным.
В клубе было правило - не закрываться до тех пор, пока есть хотя бы один гость. Американцы засиживались до рассвета, доводя всех русских до белого накала: ведь на следующий день надо было начинать все сначала. Тогда установили очередь: кто "работает" с американцами, а кто отдыхает. В один из вечеров, а точнее ночей выпало "дежурить" Алексею. Все уже разошлись, а американцы продолжали листать советские альбомы, книжки издательства "Прогресс", прославлявшие советский образ жизни, задавали Алексею странные вопросы:
- Почему вы утверждаете, что у вас нет инфляции?
- Почему в Москву нельзя прилететь на частном самолете?
- Почему у вас запрещены браки с иностранцами?
На все эти "почему" Алексей отвечал, как мог, крутился-вертелся, потому что и сам не понимал "почему". Наконец, американцы угомонились, Кэтрин что-то им сказала, они засобирались и ушли. А рыженькая Кэтрин осталась.
- Я хочу кофе... И выпить вашей водки, - сказала она Алексею.
Он приготовил кофе, достал бутылку из "представительских" запасов.
После второй рюмки Кэтрин, нимало не смущаясь, объяснила Алексею, что у неё первым был американский парень в колледже, потом были китаец, француз, немец и англичанин.
- А вот русского ещё не было, хотя у меня отличные успехи по русскому языку: Онегин, Печорин, Григорий Мелехов, Павка Корчагин! Да здравствует Россия и русские парни! Вперед, Алекс, я выбрасываю белый флаг, сдаюсь на милость победителя!
У Алексея, естественно, тоже не было пока американки, а узнать, какие они, страшно хотелось...
Но он не знал, что в Клубе советской молодежи все круглосуточно прослушивается. И первым, к кому попала запись амурной сцены, разыгранной Алексеем и Кэтрин, был один из работников штаба советской делегации, секретарь Московского горкома комсомола Олег Строев. Он имел серьезную "беседу" с журналистом Алексеем Юрьевым. Чтобы тот "проникся", дал ему прослушать запись и добавил к ней доверительную информацию: рыженькая Кэтрин - агентка ЦРУ.
- Не может этого быть! - пытался возражать Алексей. - Она была искренней в своих чувствах!
- Профессионалка. Там даром хлеб да ещё с маслом не едят.
Удивительно, но через несколько лет Алексей, уже работавший заместителем Главного по международным отделам (их в редакции было три) и часто выезжавший за границу, встретил Кэтрин в Париже на какой-то международной конференции. Кэтрин бросилась к нему, как к родному. У многих женщин, прокомментировала Эля, есть такая странная черта: переспав однажды с мужиком, они многие годы видят в нем чуть ли не близкого родственника. В этом очень схожи русские и американские дамы. А француженки - те наоборот: заявляют, что это ещё не повод для знакомства.
Кэтрин сразу же почувствовала холодность Алексея и напрямую спросила, в чем дело. Он ей откровенно сказал. Кэтрин смотрела на него с недоумением и легким презрением. И вдруг выпалила:
- Чтоб у меня больше ни одного бойфренда не было, если я как-то связана с этой вонючей конторой!
Алексея подловили на старый заржавленный крючок, на который не он один "садился". А тогда он лепетал какие-то слова, клялся, что никогда, ну никогда ничего подобного не повторится. Он не колеблясь, подписал обязательства о сотрудничестве, о неразглашении и т.д. С тех пор и сотрудничал с КГБ ревностно и старательно, был замечен и отмечен. А Олега считал своим спасителем. Лет десять назад его зачислили в "кадры", присвоили звание, далее - очередное...
Насте от рассказов Эли стало тошно, она сообразила, от чего её подруга так часто тянется к рюмке... и тоже напилась. Но потом взяла себя в руки, решив: "Черт с ними, мне-то что? Пока ничего паскудного не сделала, ни на кого не настучала".
И все кричали "Горько"!
- Горько! - истошно завопила Люська Заболотина и тем самым подала сигнал ко всеобщему веселью. Ее дружно поддержали Нинка и Эля, они были свидетельницами в ЗАГСе со стороны невесты и до сих пор не могли отойти от массы впечатлений. Жениха представляли редактор иностранного отдела Василий Кузьмичевский и старейшина среди иностранных корреспондентов Станислав Иванович Карташов.
В ЗАГСе, как и предвидел Алексей, все прошло без сучка и задоринки. Дама в строгом костюме, очевидно, лет двадцать назад отличавшаяся броской красотой, произнесла краткую речь, другая дама сделала записи в паспортах и аккуратно прижала к ним печать, претендовавшая на юношескую свежесть девушка под марш Мендельсона преподнесла на подносе фужеры с шампанским, "брачующиеся", как назвала их дама в строгом костюме, обменялись кольцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143