"Ух ты! - восторженно подумала Настя. - Бираго, её дорогая "шоколадка", все-таки взял власть!"
Время разбрасывать камни
Было начало августа, тот самый август, который войдет в новейшую историю России. Держалась отличная погода. Летнюю жару вытесняла предосенняя свежесть, изредка моросил меленький дождичек, он был приятным, особенно когда через серые тучи прорывались лучи солнца. Но синоптики предсказывали похолодание и возмущенную геомагнитную обстановку. Лето на глазах сменялось осенью.
Генеральный секретарь ЦК отдыхал в Фаросе и в газетах появлялись сообщения, как ему там хорошо. А по Москве гуляли слухи о том, какая роскошная дача специально для него строится в Крыму, и ещё разные другие слухи, из которых вытекало, что он, такой-сякой, совсем и не демократ, а прибирает всю власть к рукам. Митингующая страна переставала работать и накапливала взрывные проблемы.
У Ельцина число сторонников росло буквально на глазах. В России во все времена любили убогих и обиженных. Один из лучших храмов столицы - Покрова что на Рву, назывался собором Василия Блаженного, по имени юродивого Васятки, который обитал в этих местах и здесь же был закопан в приделе.
Однажды Миша Кушкин предупредил Настю: в эти дни сиди тихо и не высовывайся. Они с некоторых пор перешли на "ты", благо возраст у них совпадал.
- С чего это ты? - Настю заинтересовал совет Кушкина.
- Объяснить не могу, но, пожалуйста, прислушайся... - твердо сказал Кушкин.
Настя уехала вечером на дачу, а утром, по привычке включила телевизор. Передавали обращение к народу ГКЧП - в стране происходил государственный переворот. Она наспех оделась и помчалась на вокзал. В электричке была необычная тишина, люди угрюмо молчали, никак не комментировали происходящие события, хотя все знали о них. К Насте подсел молодой человек в опрятной дешевой курточке. Она, не напрягаясь, признала в нем того, который срубил на Тверской приставалу-"актера".
- Привет! - громко сказал он, очевидно для пассажиров. - Вот так встреча, Анастасия Игнатьевна! - И тихо добавил: - Советую возвратиться на дачу.
- А не пошел бы ты... - прошипела Настя. Она не хотела и не могла пропустить события, которые происходят не каждый день.
- Нет, не пошел бы, - твердо ответил молодой человек. - Не желаете возвращаться - буду с вами. Вы хоть понимаете, что может произойти?
- Что?
- Да все, что угодно: погромы, драки, битье витрин, сведение под шумок старых счетов.
- Мрачноватая картинка... Как вас зовут? А то мы не на равных, вы меня знаете, я вас нет, хотя и запомнила.
- Леонид.
- Капитан? - с полуулыбочкой спросила Настя.
- Мы в равных званиях, - отшутился Леонид.
Настя хотела возмутиться, но тут же передумала: чего собачиться, о ней заботятся, что ещё слабой женщине надо?
- Вы представляете картинку: мы приходим в редакцию, вы со мною рядом, как я вас представлю своим, редакционным?
- Соседом по даче, - похоже на все вопросы у Леонида или как там его на самом деле звали, были заготовлены ответы.
- Живу на соседней с вашей даче... Вы попросили меня сопровождать вас в Москву, поскольку время такое... тревожное.
- А кто вы по профессии? - продолжила игру Настя.
- Инженер-электронщик с "почтового ящика". Ваши в электронике точно ничего не смыслят.
- Вы в Союзе писателей случайно не состоите?
- Нет, а что?
- Байки складно сочиняете.
Леонид рассмеялся.
- Между прочим, я по давней профессии действительно инженер-электронщик. И комнатку с верандой на соседней с вашей даче снимаю. Любая "легенда" должна быть, как минимум, правдоподобной, а как максимум основываться на реальных, легко проверяемых фактах.
Улыбка у него была хорошей. И весь он внушал доверие - открытое лицо, глаза без затаившейся в глубинке подлянки, скуластенький, смуглый. Настя поймала себя на том, что посматривает на него с интересом. Как он того "актера" вырубил...
- Помните приставалу на Тверской? - спросила она с непонятной себе тревогой. - Вы его тогда как... насовсем?
Леонид удивился вопросу, ответил:
- Ну, я не такой кровожадный... Три-четыре минуты - вполне достаточно, чтобы потом поднялся и за сердце стал хвататься, мол, никогда не болею, надо же такому случиться...
И уже серьезнее добавил:
- Еще неизвестно, кто все-таки это был... Когда пришел в себя - очень лихо скрылся от нашего человека, обрубил хвост, как говорится.
Настя грустно и надолго замолчала. В странном мире она стала жить: нежданное наследство, охрана, странный человек, нагло кадривший её прямо на улице. А теперь вот и танки...
Танки и БТРы они увидели, как только вышли из метро станции "Пушкинская". Они четко обрамляли прямоугольник Пушкинской площади, подогнанные вплотную друг к другу - железные чудовища, казалось, задремавшие под теплым солнцем. Люки были открыты, молодые парни-танкисты в шлемах по пояс торчали в них, некоторые сидели на броне. Почти все немного ошарашено улыбались, поглядывая на окруживших их людей. Танкам было не сдвинуться, разве что по толпе. На танки полезли девушки с цветами, мороженым, конфетами. Танкисты протягивали руки, помогали им взобраться на броню. Ветерок развевал юбки, мелькало под ними что-то таинственно-белое, девчонки, не смущаясь, прихлопывали юбки и платьица ладошками. Вдоль линии танков и БТРов не видно было ни одного офицера.
- Все, конец трагедии, начинается фарс, - пробормотал Леонид.
- Вам и такие слова знакомы? - Настя не смогла скрыть удивление.
Вместо ответа Леонид сказал:
- Мне надо позвонить.
- В моем кабинете есть телефон. И не один, а штуки три.
- Не годится... из кабинета. Сделайте одолжение, пройдемте к автомату, - он показал на кабинки у входа в метро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143