– А как он ладит с Риком? – поинтересовалась Клер.
– Прекрасно. Знаете, па не слишком разговорчив, но пока до драки дело не дошло. И кроме того, па прекрасно поладил с Джастином. Приходится силой отрывать мальца от него, когда настает время ложиться спать. Парень называет его папулей. Как я. Ну, не здорово? Настоящие приятели. У Рика, вы знаете, руки не тем концом приделаны, а па настоящий мастер, так что он в нашем доме считается героем-строителем. Все умеет. И Джастину подарил набор инструментов. Представляете, они тут же пустили его в дело и починили все, что Рик ухитрился сломать. Даже дверь спальни, сто лет висевшую на одной петле. Благодарение Богу за отвертки и тех мачо, которые умеют ими орудовать.
– В жизни бы не подумала, что ты так увлечешься семейной жизнью, – заметила Клер.
– Я тоже, – призналась я. – Но с тех пор как мы впервые встретились, я приучилась «ожидать неожиданного». Правда, отец твердил мне это с самого детства, но я не слушала. Знаете, а в этих клише что-то есть. Люди не зря ими пользуются.
– А как насчет твоего брата? – спросила Даниэлла. – Кажется, Томми? Вы не помирились?
Вот те на! Обязательно говорить о единственной проблеме, которую мне не решить.
– Не думаю, что у меня хватит энергии еще и на него. Огромный шаг уже и то, что я живу с Риком и Джастином. Огромный шаг уже и то, что я постепенно узнаю отца, а он узнает меня. Томми – это уже слишком. Может, когда-нибудь… Или нет.
– Ладно, тогда как насчет матери? – не отставала Даниэлла.
Я ответила яростным взглядом:
– Ты никогда не сдаешься. Верно? Иисусе, да не знаю я! Иногда мне кажется, что у нас никогда не будет нормальных отношений. Она никогда не прилагала ни малейших усилий… впрочем, и я тоже. Пока беру только то, что могу взять. Тема закрыта.
– А что случилось с твоей приятельницей Салли? – вдруг вспомнила Клер. – Как она поживает?
Я поколебалась.
Рику я рассказала о том, что случилось той ночью в моей квартире. Но Даниэлле и Клер словом не обмолвилась – не столько чтобы уберечь Салли, сколько чтобы скрыть собственные грешки.
Но теперь рассказала все. Не щадя себя.
Даниэлла тихо охнула.
– Вот именно, ох. Все же надеюсь, что она счастлива. Нашла себе место в Калифорнии и уехала из Бостона. Вряд ли я когда-нибудь еще о ней услышу.
– Ничего, детка, – утешила Даниэлла, гладя меня по руке с видом старенькой мудрой бабушки. – У тебя есть я и Клер. И других подруг тебе не надо.
Это точно.
КЛЕР
НАЧАЛО ЧЕГО-ТО
Я обрадовалась, когда Джинси позвонила и предложила снова собраться. Жизнь была заполнена хлопотами едва ли не со дня неудавшейся свадьбы. И все же мне не хватало подруг.
– Отец по-прежнему отказывается разговаривать со мной, – призналась я. – Сначала у меня сердце разрывалось. Он просто не может меня понять. Или не хочет. Твердит, что я опозорила семью.
Джинси скривилась, но удержалась от комментариев. Я очень хорошо понимала, чего это ей стоит.
– Честно говоря, – продолжала я, – мне до сих пор не по себе. И на душе тяжело. Но я перебираю в памяти всю свою жизнь и начинаю понимать, что па вовсе не был таким уж хорошим отцом. И теперь я не слишком переживаю и не буду страдать, даже если он больше слова со мной не скажет. Потому что и мне нечего ему сказать. Пока.
Даниэлла оцепенела, словно боясь пошевелиться. Я знала, как много значит для нее семья.
– Ты что-нибудь знаешь об Уине? – поинтересовалась Джинси, допивая пиво.
Я неловко усмехнулась:
– О нет. Насколько я понимаю, Уину обо мне и вспоминать страшно. Слишком велик позор.
– Бьюсь об заклад, он имеет успех у женщин. Наверняка навзрыд рыдают, услышав грустную историю о том, как стерва невеста бросила его у алтаря.
– Возможно. А вот его мать как-то звонила. Незадолго до Рождества. Мне было ужасно неловко. В октябре я отослала ей платье, приложив записку с извинениями. Но… скажем так, ничего не прощено и не забыто.
– Бедняжка, – пробормотала Даниэлла.
Вот именно, бедняжка. Жертва. Или палач?
Трудно сказать.
Но какой смысл говорить об этом подругам сейчас? Столько месяцев спустя?
А какой смысл не говорить?
– Я однажды изменила Уину, – ляпнула я. – Прошлым летом.
– Что?! – взвизгнула Даниэлла, вскакивая и хватая меня за плечи. – И все это время молчала?!
– Ну и что? – фыркнула я, высвобождаясь. – Вот сейчас и говорю.
И начала рассказывать.
А потом просветила их насчет Эйсона. Моего нового парня. Библиотечное знакомство.
– Итааак, – протянула Даниэлла, – мы, кажется, услышим свадебные колокола в обозримом будущем?
– Господи, ни за что! – вскрикнула я. – Мало я натерпелась в сентябре?! И не смейте заговаривать со мной о замужестве. По крайней мере несколько лет.
– А этот Эйсон не настаивает? – спросила Джинси.
– Вовсе нет. Он уважает мое решение не торопиться. При условии… определенных обязательств.
Глаза Даниэллы блеснули.
– Значит, вы занимаетесь сексом?
– Что? Я не собираюсь распространяться о столь интимных подробностях.
– Интимных? – повторила Джинси. – Ты только что призналась, что изменяла жениху! Слушай, признайся, как ты оцениваешь Эйсона в сравнении с Уином?
– Ну, – нерешительно промямлила я, – если Уин, скажем… нет, стыдно!
– Да брось, – уговаривала Даниэлла. – После того, что мы вытерпели вместе с тобой? Выстояли против твоего взбесившегося отца и терявшей сознание матери, после того как ты с воплем выскочила из церкви?
– Я не вопила. И не бежала… то есть, ладно, вы правы. Я кое-чем вам обязана. Так и быть. Если Уину, скажем, можно поставить пятерку…
– Всего лишь? – разочарованно хмыкнула Даниэлла. – Неудивительно, что ты оставила его у алтаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103