Повинуясь внезапному порыву, не обращая внимания на сырость, Линн опустилась на колени и крепко прижала пса к себе. Она нуждалась в живом тепле.– Господи, – проговорила она, позволяя собаке лизать ей руку. Но ей нужны были также слова, теплые человеческие слова. Поэтому она направилась к телефону. Она должна была рассказать все Джози.– Ты в порядке? – спросила та, когда Линн закончила свой рассказ.– Да. Мне лишь нужно было поговорить с кем-то. Прости, что обременяю тебя своими проблемами ты ведь больна.– Это противная простуда, от которой я никак не могу избавиться. И ты вовсе меня не обременяешь. Подожди минутку. Здесь Брюс, и он хочет знать, о чем речь.Сперва Линн слушала, как они совещаются, затем трубку взял Брюс.– Успокойся, Линн, – сказал он, – я привезу ее. Погода отвратительная, и тебе нельзя рисковать. Ты можешь упасть. Я поеду за ней.Она запротестовала, но ее возражения были отвергнуты с исключительной твердостью, и, внезапно почувствовав усталость, она поднялась наверх прилечь.Одна в утлой лодчонке, охваченная ужасом, в нечеловеческом напряжении, потеряв из виду землю в бурных волнах океана, она внезапно увидела вспышку света и услышала голос. У ее кровати стояла Эмили.– Мамочка, дорогая, проснись. Ты проспала уже больше часа. Тебе нужно поесть. Я приготовила ужин.
Поздним утром позвонил Том Лоренс, чтобы пригласить Энни на прощальный ужин с Сибил, которая уезжала домой.– Энни нет. – Ее голос сорвался на высокий фальцет. – Энни убежала из дома.Последовала пауза. Как должен реагировать человек на подобного рода новость?Он спокойно спросил, не может ли она что-нибудь к этому добавить.– Она уехала в Сент-Луис к моей сестре. Только сестры не было дома… – Ее голос сорвался, и ему пришлось ждать завершения фразы. – Брюс поехал за ней.– Роберт еще не вернулся?– Нет, послезавтра.– С вами кто-нибудь есть?– Никого. Я заставила Эмили пойти в школу, а Джози страшно простужена – ОРЗ или что-то в этом роде. И я не хочу, чтобы кто-нибудь еще об этом знал.– Конечно. Но вам нельзя там находиться одной. Я сейчас подъеду.– О, нет, в этом нет необходимости. Я в порядке, правда. – Она, должно быть, выглядит ужасно: беременная слониха с темными кругами под глазами… Странно, что в такое время она вообще беспокоится о том, какой предстанет перед этим мужчиной. – Но ваша работа, ваш офис…– Я еду.Дрова в камине были сложены, оставалось только поднести спичку.Она разожгла камин, отправилась на кухню приготовить кофе и, сняв с подоконника горшочек с фиалками, поставила его на поднос, где уже стояли чашки и кофейник. Когда приехал Том, в камине горел веселый огонь, кофе испускал восхитительный аромат, а на столике перед камином стояла тарелочка с горячими сдобными булочками.В джинсах и фланелевой рубашке Том выглядел как школьник. Роберт никогда не носил джинсы. Мысли Линн текли сбивчиво и бессвязно.– Вы хотите поговорить о том, что произошло, или вместо этого поговорим о последних событиях дня, или, может, предпочитаете вообще ни о чем не говорить?Она развела руками, выражая полное замешательство.– Не знаю, что и сказать… Она трудный, замкнутый ребенок со скверным характером. – Тут ей пришлось остановиться.Том кивнул:– И в то же время она потрясающая малышка. Моя сестра не могла надивиться, как много она знает по сравнению с Сибил.– А Роберт жалуется, что она глупа.– Ваша Энни – прелестная девушка.Легкое сочувствие промелькнуло на лице Тома. Разрез его глаз по форме напоминал лист дерева. Забавно, она этого раньше никогда не замечала.– Вы подарили ей чудесный день. Она была в восторге.Том взял булочку.– Банан? Нет, что-то другое. С чем она?– С апельсиновой цедрой. Я решила попробовать эту начинку. Ну и как? Удалось?– Потрясающе. Я же говорил, что вам нужно заняться кулинарным искусством серьезно. Но, естественно, сейчас не время.Пламя потрескивало, вводя в извечный соблазн наблюдать его головокружительный танец. Том заговорил снова:– Я могу говорить откровенно? Ведь Энни переживает свою полноту и кудрявые волосы?– Да, и с вашей стороны было очень мило переубедить ее.Ей пришли на память слова Энни: «Тебе нужно выйти замуж за Тома»– и, вопреки ее желанию, легкая, чуть заметная улыбка тронула ее губы и исчезла. Том открыл рот и тут же закрыл его.– Вы собрались что-то сказать, Том.– Я передумал.– Почему? Говорите, пожалуйста.Он покачал головой:– Однажды у меня были из-за этого неприятности, помните?– Да, потому что то, что вы говорили, не было правдой.Она должна была сказать ему это. Должна была. С оправленной в серебряную рамку фотографии на нее смотрел Роберт. На его руке красовалось обручальное кольцо. Это была его идея – носить одинаковые обручальные кольца.Том проследил за ее взглядом. И, словно приняв окончательное решение, продолжал:– Я лишь собирался сказать, что Энни несколько раз повторила, что отец расстраивается из-за ее полноты. И все. Я думал, это может оказаться полезным ключом к тому, что произошло.«Расстраивается». Эта ужасная сцена. «Ты – бестолочь!» Все в пятнах детское личико, залитое слезами. А потом: «Я никогда не обижу ее. Я всех вас люблю».– Не знаю, что и думать, – пробормотала она так, словно Тома не было рядом.Не торопясь, он отхлебнул кофе, поставил чашку, опять взял ее, снова поставил на место и только после этого сказал:– Я ваш друг, Линн. Мы знаем друг друга не так давно и не так близко, но, я надеюсь, вы считаете меня своим другом.Несомненно он пытался вытянуть из нее какое-то признание, осознание его необходимости, обращение за помощью. Даже в разгар сумятицы этого дня она оставалась достаточно бдительной, чтобы понять это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121