– …Часто думают, что мальчиков воспитывать легче, – говорила миссис Хуммель. – Я думаю, вашему мужу хотелось бы иметь сына.– Я полагаю, ему хотелось бы, но двух детей достаточно, а он обожает наших девочек.– В настоящее время я занимаюсь маркетингом, но нужно расширять свою сферу деятельности. Я должен знать, что они делают для развития производства, правда?Да, да. Технология изменяется каждый час. Вы дайте мне свою карточку, я дам вам мою, и, если я смогу как-то помочь, кто знает, может, мы сможем хорошо вместе поработать? Не правда ли?– Я восхищен. Теперь я думаю, что мы забыли о вашем великом событии. Я закажу еще одну бутылку, и мы выпьем за следующие пятьдесят лет.Ваш муж – очень честолюбивый, очень интеллигентный молодой человек, миссис Фергюсон, – сказал мистер Хуммель, обращаясь к Линн.– Это радостно, – продолжала она, – видеть пару людей, таких молодых и красивых одновременно. Все эти недовольные пары, я никогда не думала, что их так много. Нам с Францем семьдесят три. Я старше его на семь месяцев, но мы никогда никому об этом не говорили. – Все четверо засмеялись, а Линн сказала вежливо:– Вы оба выглядите моложе.– Правда? – Миссис Хуммель была рада. – Если это так, то только потому, что мы были очень счастливы друг с другом. Моя мама любила повторять поговорку – не отправляйтесь спать раздраженной.– А моя мама говорила так: «Солнце да не зайдет во гневе вашем», – сказала Линн.– Ах, да. И это действует, на самом деле действует.– Интересные люди, – сказал Роберт, когда они встали и пошли танцевать.– В настоящее время такие люди совсем не модны в нашем обществе.– Да, но хорошо, что существуют такие люди, они необходимы обществу.Компания вышла во внутренний двор. Когда музыка прервалась, можно было слышать прибой. Музыка вливалась в эту благоухающую ночь. «Дым попадает тебе в глаза» и «Всегда и всегда» звучало повсюду.«Может быть, сентиментально, – думала Линн, – но все-таки эта музыка остается такой же прекрасной, как в тот день, когда была написана, – до того как я родилась. И она по-прежнему возбуждает страстное желание, которое не умирает, независимо от стиля выражения, хотите вы того или нет».– Я танцую так же хорошо, как Том Лоренс? – прошептал Роберт.Она отпрянула от него и сказала с упреком:– Для того, кто может быть таким тактичным, когда он хочет им быть, ты удивляешь меня.– Прости меня. Я хотел пошутить, и оказалось совсем не смешно. Прости меня. – Он поцеловал ее в ухо и прижал к себе. – Прости меня.Проходя мимо Хуммелей, которые танцевали на расстоянии друг от друга, две пары улыбнулись друг другу.– «Солнце да не зайдет во гневе вашем», – пробормотал Роберт. – Запомним это. Да, да. Начнем все снова. Шампанское ударило мне в голову. Такое прекрасное ощущение. – И над плечом Роберта небо внезапно заполнилось мерцающими звездами.– Здесь звезд больше? Это возможно, Роберт?Или я пьяна?– Возможно, что ты пьяна, но здесь, по-видимому, больше звезд, потому что нет загрязнения воздуха, и небо чистое. Во всяком случае, созвездия здесь другие. Мы находимся близко к экватору.– Ты так много знаешь, – прошептала она.И она посмотрела вокруг на мужчин, двигающихся в такт музыке. Ни один из них не мог сравниться с Робертом, таким изысканным, таким желанным, так много знающим, с такими чудесными глазами, пристально глядящими в ее глаза долгим, долгим взглядом.«Я не могу не любить тебя». Их тела двигались навстречу любви и острому желанию.– Я не могу не любить тебя, – пел он ей в ухо.И она думала: я была так рассержена, что желала, чтобы он умер. Ох, Боже, ох. Боже, и, борясь со слезами, она потянулась к его рту и здесь, на танцевальной площадке, целовала его снова и снова.– Ох, мой дорогой, мой самый дорогой.– Пойдем отсюда, – прошептал он. – Скажем «спокойной ночи» этим людям и уйдем отсюда. Быстрее, я не могу ждать.В комнате он захлопнул дверь и закрыл ее на замок, крича:– Скорее, скорее.– Я здесь. Не разорви мое платье.– Я куплю тебе другое.Он схватил ее и понес на широкую холодную постель. За окном шелестели пальмы, а морской ветер дул все время, и в первый раз, и во второй, а затем всю ночь, спустя много времени, когда они заснули.
Они плавали и ходили ловить рыбу в глубоких водах, затем играли в теннис, совершали долгие пробежки по берегу и лежали в тени, отдыхая. Другие ходили по беспошлинным магазинам и возвращались с сумками вина и парфюмерных изделий, но Линн и Роберт уходили только туда, куда увозил их парусник. После того как уехали Хуммели, они были, по молчаливому соглашению, всегда вместе.По утрам, когда раздавался первый шелест листьев на деревьях, они снова занимались любовью.– Никакой работы, никаких покупок, никаких телефонных звонков, ни часов, ни детей, – шептал он.Это было восхитительное неторопливое наслаждение. Это было похоже на то, как будто они родились заново, поженились заново. Роберт был прав. Это было именно то, что им было нужно. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯЛето 1988 – весна 1989 года ГЛАВА 3 Когда они приехали, дома не было никого, кроме Джульетты, которая приветствовала их, облизывая языком, а затем легла на спину, чтобы ей почесали брюхо.– Где все? – удивилась Линн.– Может быть, на кухне оставлена записка?Она открыла дверь кухни и остановилась на мгновенье в полном изумлении:– О, Боже мой! Что ты сделал?Роберт улыбнулся:– Тебе это нравится? Нравится?– Каким же образом ты сделал это?– Очень легко. Просто заплатил за гарантию того, что работа будет окончена в десять дней, вот и все.В новой кухне была установлена плита как в ресторане, огромный холодильник, морозильная камера, уплотнитель отбросов, и в центре – разделочный стол, над которым на красивых полках стояла дорогая европейская посуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121