Я полагаю, это потому, что моя сестра высокого роста.– Ты вовсе не крошка. – Он осмотрел ее снизу доверху. – Я думаю, пять футов два дюйма.Именно его глаза привлекли ее, яркие синие, темные или светлые по настроению, они привлекали каждую женщину в офисе, и возможно, но другим образом, и мужчин тоже. Мужчины уважают за власть; власть может восхвалять и продвигать по службе; власть может также заставить мужчину ползти домой, чтобы разрушить его семью.Однако благоговейный страх женщин перед Робертом Фергюсоном был замешан на трепетной, дерзкой сексуальной страсти. Эта страсть была тайной. Каждая из них стеснялась признаться в этом другой, боясь выглядеть смешной. Роберт Фергюсон был совершенно за пределами их досягаемости, и все они знали это. Он принадлежал другому миру, отличному от того, в котором они выросли и мужчины которого назначали им свидания.Но не это было главным: не только благодаря своим живым глазам, изящному телосложению аристократа он был чрезвычайно красив. Он излучал некую ауру. Он был очень самоуверен. Его дикция была совершенна, одежда безупречна, и он требовал, чтобы все вокруг него были безупречны. Он не терпел опозданий. Бумаги, положенные ему на стол на подпись, не должны были содержать ошибок. Его инициалы должны быть точны: В. У. Роберт Виктор Уильям Фергюсон. Его машина должна находиться в легко доступном месте на стоянке. Однако, несмотря на все это, он был внимателен и добр. Когда он был доволен, он был щедр на комплименты. Он помнил дни рождения и устраивал счастливые празднования в офисе. Если кто-либо был болен, он принимал серьезное участие и оказывал помощь.– Он загадка, – заметила как-то Линн, когда обсуждали Роберта, а его обсуждали часто.– Я буду тебя с сегодняшнего дня называть «Линн», – сказал он в тот день и попросил каждого делать то же самое.Она не имела представления, почему он уделял ей столько внимания, что даже выразил недоумение по поводу ее прозвища. Это было глупо. Однако она была достаточно взволнована случившимся и сказала своей сестре Хелен, что больше не будет откликаться на прозвище «Мидж».– Почему? Что в нем плохого?– У меня очень хорошее имя, и я не карлик. Даже мой начальник говорит, что это смешно.Хелен взглянула на нее с удивлением, и она это запомнила ясно и надолго. Выйдя замуж и родив двух детей, Хелен приобрела матерински-покровительственную манеру обращения.– Твой начальник? Мне кажется, что ты слишком много о нем говоришь!– Совсем нет.– Ох, да. Ты не представляешь себе, но это так: «У моего начальника в офисе стерео. Мой начальник угощает нас пиццей за ленчем. Мой начальник получил большую прибавку зарплаты из главного офиса…»И вот однажды Роберт пригласил ее пообедать с ним.– Ты выглядела так, как будто парила в воздухе, – сказала Хелен.– Да, так. Я думала, я все еще думаю, почему он пригласил именно меня?– Почему бы и нет? У тебя жизненной энергии больше, чем у шести человек, взятых вместе. Почему, ты думаешь, все мальчики…– Ты не понимаешь. Этот мужчина совсем другой. Он изысканный. Его лицо похоже на лица статуй или лица, выгравированные на старых монетах в коллекциях нашего отца.– Между прочим, сколько ему лет?– Двадцать семь.– А тебе двадцать. Двадцать, а ведешь себя как четырнадцатилетняя. Вся в мечтах.Линн до сих пор сохранила платье, в котором она была в тот вечер. Чересчур сентиментальная, она хранила все – от своего свадебного платья и крестильных рубашек до засушенных цветов из букета, который Роберт подарил ей после их первого обеда, прекрасный букет из белых роз, связанных розовой лентой.– Расскажите мне о себе, – начал он, когда они сели за стол, между ними горела свеча.Она ответила весело:– Мне нечего о себе рассказывать.– Ну, что вы! В каждой жизни бывает что-то, о чем можно рассказать. Начинайте с самого начала. Вы родились здесь, в этом городе?– Нет, в Айове. В фермерском городке к югу от города Де-Мойн. Моя мать умерла, а отец до сих пор живет там. Сестра переехала сюда, когда вышла замуж, и я думаю, что именно поэтому по окончании средней школы я тоже переехала сюда. Во всяком случае, в моем городе для меня не было работы. Это моя первая работа, и я надеюсь, что все пойдет хорошо.– Уверен, что да.– Я хотела увидеть город, увидеть произведения искусства, все было так интересно. Иметь квартиру, ходить на концерты…Он кивнул.– Оркестр мирового класса. Так прекрасен, как все в Нью-Йорке.– Я никогда не была там.– Когда я учился в школе в Уортоне, я часто ходил в театр. Уортон недалеко от Филадельфии.Ее язык развязался. Может быть, помогло вино.– Мне хочется увидеть восток. Мне хочется увидеть Европу, Англию, Францию, Рим.Его глаза засияли и улыбнулись ей.– Места, о которых вы читали в «Портрете леди» на прошлой неделе.Она остолбенела.– Как вы об этом узнали?– Просто. Я видел эту книгу на вашем столе. Разве меня не называют в офисе «Соколиный глаз»?Она засмеялась и покраснела.– Как же все-таки вы узнали об этом? Никто так не говорит…– У меня также острый слух. Она дерзко взглянула на него.– И поэтому вы пригласили меня сегодня вечером? И то, что я читала Генри Джеймса, – это подсказало вам такую идею?– Она не имеет никакого отношения к этому. Просто я любопытен. Вы должны признать, что остальные работники офиса не интересуются ничем, кроме журналов о кино, не так ли?– Они мои друзья. Я не обращаю внимания на такие вещи, – сказала она преданно. – По-моему, это не имеет значения.– Не думайте, что я сноб. Я тоже не сужу о людях по тому, что они читают. Но вы должны признать, что приятно быть с людьми, которым нравится то же самое, что и вам. Кроме того, вы очень красивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121