— Здравствуйте, — хотел сказать Иванов и даже протянул для рукопожатия руку. Но поздороваться не успел.Замершая было машина вдруг мгновенно сорвалась с места, и из нее на ходу стали выпадать и вскакивать на ноги люди, изготовляя к стрельбе короткоствольные автоматы.— Вот оно! Началось! — мгновенно испугался Иванов. И, как его и учили, плашмя упал на землю, прикрыв голову руками в кольчужных перчатках.Через несколько малых мгновений автоматчики должны были добежать до него и расстрелять из всех своих автоматов.Но не добежали. Потому что не успели.На их пути, разом в нескольких местах, вздыбилась земля, и из вырытых и накрытых специальными щитами, покрытыми дерном, ям-убежищ поднялись бойцы группы захвата.Они выросли из-под земли и, открыв огонь, бросились наперерез атакующим.Разом хлопнуло несколько выстрелов. Закричали люди. Завизжали тормоза.«Только бы не меня! Только бы не меня! Только бы...» — лихорадочно думал Иван Иванович. Ожидая выстрела. Выстрела, который убьет его!Но выстрела не было.Пока не было...Все еще не было...Наконец все стихло. Кто-то подошел и толкнул Иванова ботинком в бок. Может, свои. А может, чужие.— Вставайте, — сказал знакомый голос.Иван Иванович открыл глаза. И увидел ноги. Ноги майора Проскурина. И еще много ног других людей, стоящих поодаль.— Всё? — облегченно спросил Иван Иванович.— На сегодня всё.— Что значит на сегодня?— На сегодня — это значит на сегодня.Стоящие поодаль люди заулыбались. Потом засмеялись. Потом захохотали.— Почему они? — спросил Иван Иванович.— Не обращайте внимания. Вставайте.Майор протянул руку. Иванов встал.Ожидаемых трупов видно не было. И изрешеченной пулями машины тоже не было. Стоящая рядом машина была целехонька. И крови на земле не было.— А где?.. — спросил Иван Иванович, имея ввиду поверженных и плененных врагов.— Что где?Иван Иванович увидел стоящего невдалеке Королькова, который оживленно разговаривал с бойцами группы захвата и похлопывал их по плечам.— Так он?.. — показал Иванов на Папу-Королькова. — Майор Швырко.— Так вы?.. — начал догадываться Иван Иванович. — Так это...— Это была инсценировка. Учение, — досказал за него фразу майор Проскурин. — Но максимально приближенное к боевым условиям. Надеюсь, вы убедились, что застрахованы от любых сюрпризов?— Я... Да. Но почему?.. Ведь я думал, что на самом деле...— На самом деле все будет по-другому. Не так эффектно.— Для чего вы все это? — укоризненно сказал Иван Иванович.— Для вас. Исключительно для вас, — ответил майор. — Нападающие для вас. Снайперы для вас. Группа захвата для вас. Все для вас.— Зачем для меня?— Чтобы доказать, что мы абсолютно владеем ситуацией И чтобы выработать у вас привычку к опасности. Ведь это только, когда первый раз стреляют, страшно.— То есть они все валяли дурака? — показал Иван Иванович на бойцов.— Нет. Они не валяли дурака. Они работали по-настоящему. Так, как работали бы в реальных боевых. И очень хорошо справились со своей задачей.— А я? Я справился? Смог? — поинтересовался начавший приходить в себя Иван Иванович.— В целом справились. Не сробели. Легли вовремя... Но вот только... Подавать руку, здороваясь, не следует. Ведь на вас спецперчатки. И кивать, когда возле вас никого нет, — не надо. Подозрительно это, когда некому кивать.— Ну точно! — засмеялся Иван Иванович. — А я, главное, вас услышал, а не сообразил, что это радио... Глава 31 — Сколько, сколько? — удивленно переспросил своего старинного приятеля, работавшего в Министерстве внутренних дел, Юрий Антонович, бывший принципиальный коммунист, ныне переквалифицировавшийся в беспринципного бизнесмена.— Четырнадцать! — повторил тот. — Четырнадцать трупов в поселке Федоровка.— Кто они были, эти четырнадцать?— Уголовниками были.— Все четырнадцать?— Все четырнадцать.— И он их один?— Похоже, что один.— А ты ничего не путаешь?— Как же тут спутаешь, когда министр нас по этому поводу чуть не час в хвост и в гриву склонял!— Ты документы лично сам видел?— Видел.— Ну и что?— То самое! Пять убиты тупыми, тяжелыми предметами, остальные застрелены из двух пистолетов. Один пистолет найден. На нем отпечатки пальцев Иванова. Который еще по двум делам проходит и о котором ты меня спрашивал.— А мне нельзя на те документы взглянуть? Хоть одним глазком.— А тебе что, моего слова недостаточно?— Достаточно. Но хотелось бы лично.— Лично не получится. Дела Иванова теперь под контроль министра взяты. Так что доступ сильно ограничен.— А ты посмотреть можешь?— Я могу.— Тогда узнай, сколько на нем всего потерпевших висит. Если от самого первого до последнего.— А это и смотреть не надо. Я так скажу. Пятеро на Агрономической. Один и четверо на Северной. Четырнадцать в поселке Федоровка. И еще, возможно, трое раньше, если судить по пистолету. Впрочем, те трое могут быть не его. Просто и тут и там использовался один пистолет.— А почему ты считаешь, что это он всех? Один...— Это не я считаю. Это следователи считают. Исходя из существующей доказательной базы — актов экспертиз, свидетельских показаний, отпечатков пальцев.— Его пальцы?— Его. По всем четырем эпизодам. На стенах, на мебели, на пистолетах, на трупах, на напильнике, которым он зубы спиливал...— Кто он, этот Иванов?— Рядовой инженер какой-то занюханной лаборатории.— Я не про это. Кто он на самом деле?— Не знаю. Судя по биографии — никто. А если по количеству потерпевших и способам их умерщвления — отечественный Джек-Потрошитель.— И что, никаких зацепок?— Никаких.— Совсем никаких?— Совсем. Кроме разве пистолета.— Какого пистолета?— Из которого он шлепал потерпевших на Северной. А до того то ли он, то ли еще кто угробил троих человек несколько лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132