Оружие на месте.Все!И вызвал секретаря.— Закажите четыре билета в Швейцарию.— На какое число?— На сегодня. На ближайший рейс. * * * — Чтоб ему сдохнуть!.. — вслух выругался подполковник милиции Громов Александр Владимирович, в раздражении отбросив от себя газету.— Кому сдохнуть? — удивленно спросил сосед по кабинету.— Не важно кому.С фотографии, напечатанной на газетной странице, на Александра Владимировича смотрел Иванов Иван Иванович. Который был в Швейцарии. Уже был!— У тебя есть лист бумаги?— Зачем?— Рапорт написать.— Рапорт?— Да. На отпуск без содержания сроком на три недели. С сегодняшнего дня.— Генерал тебе его не подпишет.— Почему?— Потому что работников не хватает. И потому что его сегодня не будет.— В таком случае рапорт отнесешь ты.— Если я, тем более не подпишет.— Тогда дай еще один лист.— Еще один? Для чего?— Для еще одного рапорта. Об увольнении... * * * — Все. Давай журналистам отбой, — распорядился генерал Трофимов.— Вы думаете, что этого будет довольно?— Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать.— Может, для верности еще пару статей?— Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!.. Глава 65 — Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня?— Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку.— Гривенник на месте.— Давно?— Как вы приказывали. С момента открытия касс.— Где он находится сейчас?— Там, где вы приказывали. Возле касс.«Кассами» на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем — майор Проскурин. Гривенником — Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку.— Понял тебя, Рубль. Что еще?— Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные.— Сколько?— Больше, чем вчера.— Насколько больше? На одного? Двух?— Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать...Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский «гривенник», рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!..— Девять, — сообщил Рубль.— Сколько?!— Пока насчитал девять.— Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил?— Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон.— Слушаю! — поднял трубку в номере отеля Четвертной.— Я видел на витринах девять мужских костюмов, — доложил Червонец.— Девять?! Зачем так много?— Столько я видел.— Ты смотрел на всех витринах?— Предполагаю, что на всех.— Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!..— Хрен он нас к золоту допустит! — изрек один из охранников Юрия Антоновича. — Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит!— И не он один, — заметил другой.— Почему?— Видишь вон тех четырех мужчин?— Тех, что витрину рассматривают?— Тех, что делают вид, что рассматривают.— Ну?— Они наши. И они следят за Ивановым.— Как ты определил?— По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог...— Ты чего не побрился? — спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья.— А чего?— Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию.— Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре!— И плеваться сквозь фиксы забыл?— Забыл!— В следующий раз забудешь — урою.Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски.Паленый отступил на шаг.Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей.— Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются...«Господи! Урки! В столице Швейцарии! — поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. — Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!..»— Мне, кажется, этот тоже, — глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника.— Почему?— Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа.— И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так.— Этих я заметил. Сколько же их всего?— Много. Для нас двоих слишком много...— Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи!— Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали!— За чем приехали. Мочила все равно не даст!— Кто сказал!..Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там.Вслед ему двинулась братва.За братвой — подполковник Громов.За подполковником и братвой — люди Юрия Антоновича.За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом...— Ты смотри, и эти туда же! — удивился один из наблюдателей. — Срочно вызываю Червонца.— Червонец на связи.— Здесь Дядя Сэм.— Кто, кто?!— Дядя Сэм.— Что он делает?— Сопровождает на машине Гривенника.— Ты точно видел?— Точно!Червонец вызвал Четвертного.— На витрине вывесили два новых импортных костюма.— Каких импортных? — не сразу понял Четвертной.— Импортных! Которые Дядя Сэм носит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132