– Но зачем такие перерывы в заседаниях? – удивилась Скёрл.
– Порой судьи бывают капризны. Может быть, они устали или чем-то расстроены, или хотят отдаться некоему внутреннему ритму событий. В любом случае, теперь у вас есть неделя свободного времени, чтобы познать красоты Роумарта и его экстравагантного социума. Только помните, опасно посещать в одиночку заброшенные дворцы, поскольку белые вампиры совершенно непредсказуемы и нападают без предупреждения. Но и с эскортом вы не находитесь в полной безопасности. – Он встал. – А теперь прошу в столовую. Сегодня вы познакомитесь с некоторыми из моих друзей и родственников. Держитесь спокойно, и если их стиль поведения вызовет у вас удивление или неприятие, не выказывайте этого, прошу вас.
– Буду осторожен, – согласился Джейро. – Но за Скёрл я ручаться не могу, конечно. Она член Конверта и достаточно трудна в любом обществе. Может быть, вы как-нибудь предупредите и своих родственников?
Адриан с сомнением посмотрел на девушку.
– Она кажется вполне спокойной особой. Даже больше – она не похожа на обыкновенную женщину из другого мира.
– Тем не менее, это взрывоопасная смесь.
– Да, я крайне взрывоопасна, – подтвердила девушка. Однако вечер прошел без единого инцидента. Роумы всячески выказывали интерес к жизни в другом мире.
– Везде все по-разному, – говорил Майхак. – ИПКЦ повсюду поддерживает более или менее единообразное законодательство, так что путешественник повсюду может чувствовать себя более или менее защищенным. Тем не менее разнообразия достаточно для того, чтобы не заскучать.
– Как жаль, что путешествия так дороги, – вздохнула одна молодая дама.
– Если бы Азрубал Урд не был таким вором, у вас имелось бы достаточно денег, чтобы путешествовать с комфортом.
– Ваше замечание несколько невежливо, – вмешался Брой, шевалье из дома Каррау. – Азрубал – гранд с высоким рашудо, и потому никому из пришельцев не дозволено использовать в его отношении подобные определения.
– Извините, я не имел намерения оскорбить вас, – как можно вежливей согласился юноша.
Над столом повисла неловкая тишина, но в конце концов Брой сухо кивнул.
– Я лично не оскорблен, и говорить об этом – очередная дерзость. Я только хотел дать вам понять, чтобы в определенных случаях вы держали язык за зубами.
– Буду стараться, – покорно ответил Джейро, заметив, что и Майхак, и Адриан спокойно улыбаются, слушая эти речи. Только Скёрл с презрением переводила взгляды с Броя на Джейро и обратно, но и ей удалось удержать себя в руках. Вечер продолжался, но выглядел столь же официально, как и раньше.
Позже Адриан сказал Джейро и Скёрл:
– Вы вели себя правильно, именно так, как я того и хотел. Брой Каррау – задиристый молодой повеса, и у него крепкие связи с кланом Урд. На вас он мог сделать себе скандальную репутацию. Но об этом не стоит больше думать, весь инцидент ничего не значит.
– Я и не думаю так, – подхватил Джейро. – Я был только удивлен – и все. Ведь он никак не угрожал мне!
– А вот в этом вы заблуждаетесь! У него крайне неуравновешенный темперамент, и фехтовальщик он отличный.
– Постараюсь его больше не провоцировать.
На следующий день гости отправились осматривать заброшенный дворец Сомар; их сопровождала пара шевалье из дома Рами и два офицера из дома Иммир. С замиранием сердца молодые люди продвигались по сумрачным залам. В библиотеке Скёрл задержалась, чтобы получше рассмотреть книги, в изобилии стоявшие на полках. Все они были толстыми и роскошно изданными, в переплетах из тисненой кожи и с авторскими иллюстрациями.
Рядом с девушкой остановился и Робли Иммир, оказывавший ей недвусмысленное внимание. Остальные прошли дальше в большой салон. Скёрл и Робли погрузились в изучение книг.
– Когда-то у каждого был каталог подобных книг, – объяснял Робли. – В каждой из них описана история чьей-нибудь жизни, но это больше, чем простые дневники – это прекрасные образцы творчества, перемежающиеся стихами и интимными откровениями, которые хроникер мог заносить туда без всякого стеснения, поскольку общедоступными эти книги становились лишь после смерти владельца. Каждый рисунок делался с любовью, с использованием самых утонченных оттенков и техник, порой в резком, шокирующем или же мягком пастельном стиле. Костюмы, конечно, архаичны, но если вы прочтете текст, люди на картинах буквально оживут и пройдут перед вами со всеми своими победами и поражениями. Иллюстрации, как вы видите, совершенно разные, поскольку отражают характер исполнителя; иногда они кажутся наивными, словно их делал ребенок, но иногда – откровенно эротичны. У нас часто говорят, что эти книги на самом деле выражают стремление людей жить вечно. И действительно, люди верят, что, создавая такую книгу, они переносят в нее часть себя. Такая книга живет вечно, и ее создатель живет на ее страницах, сотворенных им некогда с нежностью и любовью. – Робли вздохнул. – Надо сказать, что при посещении таких дворцов мы относимся к хранящимся в них книгам очень ревниво и бережно.
– А сколько им лет?
– Обычай появился около трех тысяч лет назад, но полного расцвета достиг лишь спустя две тысячи. Потом совершенно неожиданно эта традиция умерла, и теперь никто уже не отдает столько внимания и заботы книгам.
– Но вы и жизни своей не отдаете ни внимания, ни заботы.
– Вы правы, – снова горестно вздохнул Робли. – Вы совершенно правы. – Он взял книгу из рук девушки и лениво полистал страницы, останавливаясь лишь для того, чтобы рассмотреть какую-нибудь изящную картинку. – Наши предки были очень похожи на нас, но теперь уже так странно видеть эти старинные одежды и так трудно прочувствовать ту жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152