Я объяснила отцу, что буду счастлива учиться там, но он ответил, что это далеко и дорого, и вообще, ответственность за мое дальнейшее образование пора взять в свои руки матери. Но в Пайрай-пайрае меня будут только мучить, а не учить. Поэтому счастлива я могу быть только в Сассуне или в академии.
Он совсем разозлился и сказал, что я могу подать прошение в комитет Конверта, и тогда они внесут меня в списки на получение каких-то фондов, но все это… Словом, деньги – и есть та задача, которую Посреднику предстоит решить в первую очередь. – Скарлет снова потянулась за ликером. – Полбокала этой жидкости подхлестнет наши мозги.
Джейро с восторгом смотрел, как девочка осушает свой бокал.
– А ты знаешь, как побыстрей заполучить эти фонды?
– Лучше всего, я думаю, шантаж. Быстро, просто и никаких специальных навыков.
В это время из-за двери послышались шаги, дверь открылась, и в комнату ворвался сам Хутсенрайтер – высокий тощий человек в туго обтягивающем перламутрово-сером костюме. Лицо его было бледным и словно натянутым на кости черепа, мягкие каштановые волосы, спереди зачесанные с высокого лба, свободно ниспадали на тонкую шею. Он был явно в состоянии нервного возбуждения, глаза шарили по комнате до тех пор, пока не остановились на бутылке ликера, который Скарлет так и продолжала держать над бокалом Джейро.
– Что здесь происходит!? – в ярости закричал Хутсенрайтер. – Что за попойка с моим бесценным багонго!? – Он выхватил бутылку из рук дочери. – Будь любезна, объяснись!
Но тут вдруг Джейро выступил вперед и произнес с ледяной вежливостью:
– Мы были заняты интересной и познавательной беседой, сэр, так что ваша ажитация совершенно неуместна.
У Хутсенрайтера от неожиданности даже отвисла челюсть, а руки взлетели к потолку, словно взывая к справедливости.
– Если уж я вынужден сталкиваться с такой наглостью в собственном доме, то лучше пойти на улицу – там это добро стоит дешевле! – Он повернулся к Скарлет. – Что это за тип?
– Меня зовут Джейро Фэйт, сэр, – снова спокойно вмешался Джейро. – Мои родители работают в институте на кафедре Эстетической философии.
– Фэйты? Позвольте, я их прекрасно знаю, это же нимпы! Так именно это дает вам право заходить в мой дом, лазать по моим бумагам, пить мой коллекционный ликер и соблазнять мою дочь?
Джейро попытался что-то возразить, но Хутсенрайтер не дал ему произнести ни слова.
– А ты знаешь, наглец, что сидишь в моем любимом кресле!? Встал и вышел отсюда! Немедленно! И чтобы ноги твоей больше никогда не было в этом доме! Живо!
– Лучше уйди, а то он совсем разъярится! – потерянно прошептала Скарлет.
И Джейро встал, но, подойдя к двери, вдруг обернулся и поклонился самым изысканным образом.
Прошла неделя, от Скарлет ничего не было слышно. Но как-то вечером в Мерривью закатилась мадам Вирц, чтобы посоветоваться с Алтеей по поводу устройства какой-то садоводческой выставки. Джейро специально прошел через гостиную и, обменявшись с классной несколькими обычными фразами, мимоходом спросил о Скарлет. Мадам Вирц удивилась.
– Разве ты не знаешь? Хутсенрайтер закрыл свой дом на лето, а дочь отправил в частную школу на Гвист – в Аолайн. Кажется, это где-то рядом с Аксельбарреном. Отличная школа, и Скарлет может считать, что ей повезло. Я желаю ей самого наилучшего. Но… Вселенная так велика, что, скорее всего, мы больше ее уже никогда не увидим.
– Не уверен, – заметил Джейро. – Здесь она член Конверта, а где-нибудь там… Она просто Скарлет Хутсенрайтер.

4

В летние каникулы Джейро стал работать на станции техобслуживания терминала. Трои Хартунг поставил его ассистентом к приземистому и коренастому машинисту с упрямыми седыми волосами, темной дубленой кожей и неприятным выражением лица по имени Гайинг Нецбек. Джейро напомнил, что его уже представляли этому человеку.
– Не надо обманываться внешностью Нецбека, – словно не слыша слов молодого человека, продолжал Хартунг. – Он совсем не такой добрый и смирный, как кажется на первый взгляд.
Джейро посмотрел на Нецбека в полном замешательстве, поскольку механик никак не выглядел ни добрым, ни смирным; на его лице застыла тираническая маска мима, на которой особенно выделялись проницательные глаза и длинный тяжелый нос, сломанный не то очень серьезно, не то дважды, поскольку извивался, словно ящерка. Грудь и плечи широкие, руки длинные, ноги тяжелые и сильные, и двигался-то он какими-то прыжками.
– Конечно, Гайинг весьма уродлив, но что касается кораблей и яхт – он дока. Тебе нужно только подчиняться и говорить лишь по необходимости – и все обойдется.
– Сэр, я готов работать там, где понадобится моя помощь, – коротко обратился Джейро к машинисту.
– Ну и отлично. Я покажу тебе, что сейчас надо сделать.
Он отвел мальчика на место, показал, что и как надо сделать, и ушел, оставив Джейро наедине с собственными мыслями до самого окончания работы. Работу новичок, как всегда, сделал безукоризненно, даже немного удивляясь ее легкости. Вернувшийся Гайинг очень придирчиво осмотрел все, но остался вполне доволен, и Джейро позволил себе немного расслабиться. Правда, он точно следовал инструкциям Хартунга, никогда не заговаривал первым, что Явно устраивало его работодателя. К тому же Джейро досталась вся та самая грязная работа, от которой машинист с явным удовольствием избавился, перевалив ее на юные плечи. А Джейро брался за любую работу на станции со рвением и энергией, стараясь при этом выполнить все максимально хорошо и быстро.
И никаких неприятных чувств Нецбек у него не вызывал; машинист не оказался ни глупым, ни несчастным, держался открыто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152