Бен понимал, что напрасно теряет время – здесь ничего не найти.
Он пошел обратно к пролому в ограде, пробираясь между тонкими деревцами. Облако закрыло луну, погрузив лес в темноту.
В куче листьев, наполовину спрятанный за узловатыми корнями дерева, лежал на земле человек, раскидав руки в стороны. Головы не было.
Бен стоял не шелохнувшись, пока вновь не показалась луна. Подойдя поближе, он тронул находку носком ботинка – это был не труп. Избавляясь от улик, бандиты кое-что пропустили.
На земле валялся пиджак профессора Арно. Бен вспомнил, что Ли уронила его, когда они бежали.
Он поднял холодный, отсыревший пиджак и обнаружил в левом внутреннем кармане продолговатый предмет – бумажник.
– Кто здесь? – испуганно спросила она в темноте.
– Не бойся, это я.
Бен закрыл за собой дверь коттеджа.
– Где ты был?
Бен рассказал.
– Ты ездил туда?
– Виллу сожгли дотла. Там ничего не осталось. Но я кое-что нашел. – Он показал ей свою находку. – Бумажник профессора.
Ли села в кровати. Бен включил свет и сел рядом с ней. Она сонно смахнула с лица прядку черных волос.
– Где ты его нашел?
– Там, где ты бросила пиджак, – в лесу.
Он открыл тонкий бумажник из телячьей кожи.
– Здесь почти ничего нет. Библиотечный абонемент, просроченный. Старые билеты в кино. Пятнадцать евро наличными. И вот еще…
Ли взяла у него бумажку и озадаченно покрутила в руках.
– Что это?
– Квитанция.
– Музей Висконти в Милане, – прочитала она стершиеся буквы.
– Что еще за музей? – спросил Бен.
Ли покачала головой.
– Квитанция удостоверяет, что Арно подарил что-то музею, – сказал Бен. – Что именно, не сказано, но стоит дата – январь прошлого года, всего через несколько дней после смерти Оливера.
Ли посмотрела на Бена.
– Ты думаешь…
– Что письмо в Милане? Не знаю, – ответил он. – Скоро выясним. Поспи немного. В пять поедем.
ГЛАВА 31
Сандро не обманул с машиной: хоть и старушка, но надежная. До Милана они доехали за четыре часа. По дороге остановились на станции техобслуживания с магазинчиком, где Ли купила платок, огромные солнцезащитные очки, новые джинсы и теплую куртку.
Улицы Милана были забиты машинами, так что в музей Висконти, расположенный в пригороде, добрались только часам к десяти утра. Музей музыки оказался внушительным старинным зданием. Высокие портики выходили в огороженный сад, подальше от уличной суеты и шума.
В музее стоял характерный запах затхлости и политуры для дерева. Лишь несколько пожилых посетителей тихонько прохаживались по залам, вполголоса переговариваясь. Ноги скользили на отполированных до блеска паркетных полах. Негромко играла классическая музыка. На всех дверях висели плотные бархатные портьеры. Дежурному охраннику было на вид лет восемьдесят.
Под внимательным взглядом камер видеонаблюдения Бен и Ли переходили из зала в зала, мимо витрин с духовыми инструментами и коллекции великолепных резных арф. Бен заглянул в большой зал с портретами знаменитых композиторов.
– Тут ничего нет. Не считая давно усопших господ в напудренных париках.
– Варвар ты все-таки! – шепотом упрекнула его Ли.
Из главного зала изогнутая полукругом деревянная лестница вела на следующий этаж, в длинную комнату, где вдоль стен стояли стеклянные витрины с оперными костюмами и другими экспонатами. Ли задержалась возле одной и прочитала медную табличку:
– «Костюм Карузо во время первого публичного выступления в тысяча восемьсот девяносто четвертом году». – Ли подошла к другой витрине. – Ого! Смотри, в этом платье пела Мария Каллас в опере «Норма» в Милане в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом. С ума сойти! Почему я раньше не знала об этом музее?
– Ли, мы здесь не для того, чтобы пялиться на дурацкие костюмы. Ты про письмо не забыла?
Они вернулись в фойе. Охранник покачал головой.
– У нас нет ни писем, ни других документов.
– Может, есть еще один Музей Висконти? – спросил Бен, заранее зная ответ.
Старик снова грустно покачал головой.
– Я здесь уже пятьдесят лет. Музей всего один.
Бен и Ли отошли в сторонку.
– Я так и думала, что толку от этого не будет, – заявила Ли.
– Но ведь Арно отдал что-то в музей! Квитанция-то осталась!
Они прошли по длинному коридору, с обеих сторон уставленному витринами с антикварными скрипками, альтами и виолончелями.
– Профессор был коллекционером, – возразила Ли, – и мог отдать в музей все, что угодно. Картину какую-нибудь или инструмент. – Она показала на скрипки под стеклом. – Откуда мы знаем, может, он одну из этих скрипок подарил.
Бен застыл на месте.
– Какие же мы идиоты!
– Почему это?
– Оно вернулось домой…
Ли недоуменно уставилась на него.
– Оно вернулось домой, – повторил Бен. – Арно сказал, что письмо вернулось домой. Туда, откуда пришло. Он вовсе не имел в виду музей – в музее-то оно никогда не бывало.
– То есть мы зря сюда пришли?
– Может, и не зря. – Бен оглядел витрины. – Надо найти зал, где собраны фортепьяно.
Лицо Ли озарилось пониманием.
– Черт возьми! По-моему, ты прав!
– Ты узнаешь то старое фортепьяно, которое нашел твои отец?
– Наверное.
Их торопливые шаги застучали по паркету – Бен и Ли вернулись в коридор в поисках секции клавишных инструментов. За сводчатым проходом с красными портьерами обнаружился большой зал, заставленный старыми фортепьяно, спинетами и клавесинами. Все инструменты были отреставрированы, блестели от лака и стояли на огороженных возвышениях с табличками «Руками не трогать».
Бен прошелся по залу.
– Ты его видишь?
– Вот! – Ли указала на старое фортепьяно у окна – большое и богато украшенное резьбой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92