Все вылезли из машины, потягиваясь после долгого путешествия. Клара с восторгом бросилась в объятия отца. Ротвейлер Макс тоже выскочил на улицу и налетел на хозяина, подпрыгивая и облизывая ему руки.
Когда подошла монахиня с фонарем, Кински по-дружески с ней поздоровался и представил Бену и Ли:
– Мой старый друг матушка Хильдегард.
Мать-настоятельница приветствовала гостей и провела их через двор, освещая дорогу фонарем. Ли и Бен шли следом, за ними – Кински, державший за руку Клару, и в самом конце трусил счастливый Макс. В стойле мычала корова, в холодном воздухе висели деревенские запахи свежего сена и навоза. За монастырскими зданиями расположилась маленькая ферма с каменными постройками. Матушка Хильдегард прошла через ворота к непритязательному коттеджу.
– Можешь пожить здесь, дитя мое, – сказала она Ли.
Ли поблагодарила монахиню.
– Вы уверены, что я никому не помешаю?
– Садовник Карл жил здесь много лет, – улыбнулась мать Хильдегард, – а потом уехал в дом для престарелых в Бледе. Вряд ли коттедж кому-то понадобится в ближайшее время. Немногим по вкусу наш образ жизни.
– Ну, если я не буду вам в тягость…
Монахиня положила руку ей на плечо.
– Здесь всегда рады всем друзьям Маркуса.
Матушка Хильдегард показала им скромное жилище: внутри было тепло и уютно, в печке потрескивали поленья.
– Я развела для вас огонь, но утром мужчинам придется наколоть дров. – Она кивнула на шкафчик у входа. – Там вы найдете резиновые сапоги и теплые куртки.
На печке стоял чугунок с бараньей похлебкой, от которой шел восхитительный запах. На деревянном столе были приготовлены фаянсовые тарелки и чашки.
Старая монахиня внимательно наблюдала за гостями и прекрасно поняла, что у них что-то стряслось, но задавать вопросы не стала.
– Теперь я вас оставлю. Клара, можешь побыть здесь часок, а потом возвращайся и сразу в постель.
Все устали, и за ужином говорила в основном Клара. Чугунок с похлебкой передавали из рук в руки, пока он не опустел. Бен выпил бутылочку монастырского вина из одуванчиков. Клара взяла фонарь и помчала обратно в монастырь. Макс остался с хозяином, не желая отходить от него ни на шаг.
– Ничего, если он будет спать в нашей с тобой комнате, Бен? – спросил Кински.
Бен уставился на огромную слюнявую псину.
– Лишь бы не в моей кровати.
– Ладно, я окончательно выдохся.
Кински зевнул и пошел по деревянной лестнице на второй этаж. Макс следовал за ним по пятам. Бен и Ли остались наедине.
– Я бы не прочь прогуляться, – сказала она. – Пойдешь со мной?
Они нашли подходящие по размеру резиновые сапоги и вышли в темноту.
Лунный свет отражался от снега, и было светло, почти как днем. Стояла полная тишина. Даже в полумраке от открывающегося вида захватывало дух. Под ногами похрустывал ледяной наст. Ли давно не чувствовала такого спокойствия.
– Я не хотела сюда приезжать… А теперь рада, что ты настоял на своем. Здесь я в безопасности.
Бен кивнул. Кински выбрал прекрасное место, которое никто никогда не найдет. И Ли довольна. Завтра утром можно будет спокойно вернуться в Вену, зная, что ей ничего не грозит.
Они шли довольно долго. Ли похлопала руками.
– Жалко, перчаток нет. Руки совсем замерзли.
– Давай вернемся.
– Нет, здесь очень красиво. И приятно погулять, не боясь попасть под очередь из автомата.
Бен взял ее руки и сжал их в ладонях.
– Надо же, какие теплые! – воскликнула Ли. – Как ты умудряешься не замерзнуть?
Их глаза встретились, и Ли вдруг поняла, что Бен стоит рядом с ней в снегу, держит ее за руки и улыбается. Она отпрянула, спрятав руки в карманы.
– Спасибо, – пробормотала Ли. – Пожалуй, и действительно лучше вернуться.
Утром монахини встали часов в шесть, чтобы накормить скотину и закончить хозяйственные дела до молитвы и завтрака. Одетая в теплую куртку и толстые шерстяные штаны, Клара примчалась к коттеджу и постучала в дверь.
Бен поднялся рано и уже растапливал печку.
– Твой папа спит, – сказал он, впуская девочку.
– Папа всегда любит поспать подольше, если можно! – весело заявила Клара, вешая куртку на спинку стула.
– Поэтому ты решила прийти и разбудить его до рассвета?
Она хихикнула.
– Я хотела показать ему, как сестра Агнесса кормит поросят. Они такие хорошенькие!
– Поросята подождут. Папе надо выспаться.
– А можно мне с вами посидеть?
– Можно. Завтракать будешь?
– Матушка Хильдегард оставила в буфете яйца, – сказала Клара. – В монастыре столько кур, что яйца девать некуда.
– Значит, на завтрак будут яйца.
– Я люблю вареные, чуть-чуть всмятку, чтобы макать в них ржаной хлеб. Пожалуйста, – добавила она.
– Откуда ты так хорошо знаешь английский? – поинтересовался Бен, наполняя кастрюлю водой.
– Я ведь хожу в колледж Святой Марии.
– А там что, на двух языках учат?
Клара кивнула.
– В основном на английском. Папа говорит, что в наше время это самый важный язык.
– К тому времени, как тебе исполнится двадцать, все школьники будут учить китайский.
Клара уперлась локотками в стол.
– Почему?
– Потому что мир все время меняется, – объяснил Бен. – Это взрослые проблемы, тебе о них думать рановато.
– А ваша подруга Ли поет на китайском? У них ведь, тоже есть опера, верно? Я видела по телевизору.
Бен засмеялся.
– Я думаю, у них немного другая опера.
– Я и Ли по телевизору видела. Она пела на итальянском, французском и немецком.
– Да, она умница.
– В прошлом году папа купил мне ее рождественский альбом, – сказала Клара. – Он называется «Классическое Рождество с Ли Лью… Лу…» – Она улыбнулась. – Не могу выговорить.
– Это валлийская фамилия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92