Их принято называть в совокупности «беспоповщиной», но под этим названием разумеются вообще все общины, не имеющие священства, независимо от их истории и социального состава. Между тем при ближайшем рассмотрении оказывается, что беспоповщинские общины, будучи первоначально почти ис­ключительно крестьянскими, не все имели одинаковую судьбу. Одни пережили социальную дифференциацию и превратились в буржуазные организации; другие были и остались чисто крестьянскими сектами. Первые мы и рас­смотрим в настоящей главе.
Мы видели, что одним из первых раскольничьих по­селений была выговская община в Поморье. Эта община стала одною из метрополий беспоповщинского старооб­рядчества. За исключением руководителей, князей Андрея и Семена Мышецких-Денисовых и шунгского дьячка Данилы Викулина, первоначальный состав выговской общины был чисто крестьянский, с некоторой примесью монашеского элемента, именно непокорных монахов Соловецкого монастыря, не желавших принять «никоновых новин и затеек». Первоначальные условия суще­ствования выговской общины, состоявшей из двух ски­тов, Данилова и Лексы, и двенадцати пашенных дворов, были крайне тяжелыми. Приходилось завоевывать жизнь среди суровой девственной природы, строиться и поднимать новь среди пустынной дремучей тайги, «паш­ни пахати по межам и по лесам». Частые «зябели» унич­тожали посевы, и «бысть у них велия хлебная скудность и глад», когда приходилось довольствоваться «соломен­ным хлебом». Вновь основанная община была отрезана от всего остального мира полным бездорожьем, да и сама она имела достаточные основания до поры до вре­мени не выдавать своего существования. Но почти не­выносимые условия жизни скоро заставили выговцев от­казаться от обособленности от остального мира. При­шлось волей-неволей отрядить комиссионеров на Низ для «хлебного промыслу»: хлеб добывался отчасти на скудные средства, оказавшиеся у кое-кого из братии принесенными «из миру», отчасти «милостынею». Тяже­лыми усилиями выговцы завоевали наконец себе право на существование, проведя полумонашескую, полуком­мунистическую организацию. Было введено строгое разделение труда, были устроены особые мастерские для каждой отрасли производства: кельи «лучину щепати и дровни делати», келья «чеботная швальня», «порт­ным швалям швальня», кирпичные заводы, кузницы. Была проведена также общность потребления. «Чино­положение», составленное для общины, гласило: «Все иметь в казне общим, у себя не иметь ни денег, ни платья, ни иных вещей»; никто не может покупать себе предме­ты потребления, но должен брать их «с казны», т. е. из общего запаса продуктов, вырабатываемых общиной и принесенных с собою из мира ее членами, «трапезу иметь всем общую, кроме немощных; пища и питие всем рав­ны; недужным же, по благословению, прибавок давать». Первоначально общежитие было общим и для мужчин, и для женщин; но «сено уберечь от огня» оказалось трудным, и это обстоятельство заставило сделать первое отступление от коммунистического строя. Неподалеку от Выгорецкой обители срубили особый женский скит на р. Лексе, откуда он стал называться лексинским. Наряду с выгорецким «киновиархом», выборным стар­шиною, появилась лексинская «матка», настоятельница лексинской обители. Лексинские сестры не смогли обой­тись без помощи Выга; с Выга им прислали особых «слу­жителей», которые должны были исполнять для Лексы всю пашенную и прочую «мужицкую» работу. На Лексе остался только коммунизм потребления, но не производ­ства, да и тот часто нарушался, как видно из правил 1731 г., устанавливающих особый режим для «постниц», т. е. для сестер особо строгого послушания. В этих пра­вилах те нормы, которые в «чиноположении» трактуют­ся как общеобязательные, ставятся уже только постни­цам как чрезвычайные.
Так устроились «вышнего Иерусалима граждане, в дебрях живущие». Их первоначальное коммунистическое устройство, продиктованное условиями борьбы за суще­ствование, знаменовало собою в то же время полное от­решение от обитаемого мира. Мир, оставленный выговцами, - царство антихриста; выговцы - это единствен­ная оставшаяся верною горсть людей, на которых антихрист не успел наложить свою печать. Они состав­ляют «святую церковь»; эта церковь истинная, ибо она терпит гонения от антихриста, как предсказано в Апока­липсисе. Она, церковь эта, - «солнцеодеянная невеста Христа» - ради получения «вечной светлости» должна теперь, как предсказано Апокалипсисом, бежать от ан­тихриста в пустыню и терпеть там мучения, «в страда­ниях и терпениях быти». Во всем обнаруживается про­тивоположность мира и церкви, ушедшей в «пустыню». В мире царит антихрист; выгорецкие киновиты - «хри­стиане евангельского проповедания»; в мире антихристо­вом - рабство одних и господство других, у выговцев - все равны. Царь не нужен выговцам - «за царя бога не молим»; из мира антихриста они не принимают и по­пов - «священства не имеем и беглых попов не прини­маем... и особенных наставников не имеем». Со времени Никона «благодать божия взята на небо», ибо все в вере; пока хранил клир веру, был он истинным клиром, а как начал «новоучити и новодействовати», так вера «лучи благодати своея» от него спрятала; священства не будет до кончины мира, «она же не закоснит». Временно, на короткий срок, оставшийся до кончины мира, возможно обойтись без священства, ибо священство нужно для житейских потребностей, как брак, крещение и т. д., но эти потребности теперь, перед лицом вечности, потеряли всякий смысл. Даже более того, пред лицом близкой кончины мира всем верным надо стараться попасть в число 144 000 девственников, запечатленных ангелом Апокалипсиса;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174